Войсковые подразделения и их знаки: «Копье», тактическая боевая единица. Смотреть что такое "копьё" в других словарях

Макс Нечитайлов aka Недобитый_Скальд продолжает описывать армии Английских гражданских войн. Если в предыдущей статье речь шла о форме этих армий, то в этой рассказывается о их вооружении. Эта информация будет интересна и варгеймерам, и тем, кто просто интересуется военной историей.

Армии Английских гражданских войн (1642-1649). Вооружение.

С началом военных действий в 1642 г. выяснилось, что в стране недостаточно оружия, чтобы снабдить всех тех, кто решил сражаться за короля. Запасов на складах ополчения, а также частных коллекций не хватало для многотысячной армии (а то, что было, находилось преимущественно в жалком виде). В результате при Эджхилле (23 октября) некоторые солдаты Карла I держали в руках немного переделанные крестьянские орудия труда либо просто крепкую палку. Поскольку в те дни дворяне и джентльмены обычно владели собраниями оружия, немало роялистов облачились в доспехи и оружие времен Войны Алой и Белой Розы, Флоддена, в лучшем случае – эпохи Испанской армады. Что до войск парламента, то в их распоряжении изначально находились огромная оружейная палата Тауэра в Лондоне и арсеналы Гулля. Учитывая и массовые закупки вооружения за границей, их армии внешне более соответствовали требованиям времени.

Пехота
 Основным оружием английского солдата времен Гражданских войн был фитильный мушкет (эффективный на расстоянии примерно 100 м) или длинная пика. Солдаты с кремневыми мушкетами (firelocks ) составляли отдельные роты и предназначались для охраны артиллерийского обоза (1-2 роты на армию для этой цели), «во избежание опасности, которую может представлять уголек от фитиля», а также для караульной службы – в апреле 1660 г. Монк велел 4 ротам своего полка, стоявшим в Тауэре, сменить фитильные мушкеты на кремневые. Часть солдат нескольких роялистских полков (Перси и Проджера, например) тоже получила кремневые мушкеты – 60 их выдали 13 февраля 1645 г. полку сэра Генри Бэрда. Их примеру следовали и парламентарии: три роты полка Эссекса, рота в полку лорда Питерборо в 1642 г., в ноябре 1643 г. полку Эдварда Харли выдали 800 мушкетов, из них 150 с кремневым замком. Ферфакс счел кремневый замок столь полезным, что в 1647 г. предложил распустить свою лейб-гвардию и образовать вместо нее целый полк с кремневыми мушкетами, и Лейб-гвардии принца Руперта и его брата Морица тоже были вооружены таким оружием в Первую Гражданскую войну.
Фитильный замок был для боевого использования надежнее, но имел ряд недостатков: необходимость постоянно передвигать сгорающий фитиль (примерно за 6 минут сгорал 1 дюйм), большое количество затравочного пороха (Тернер – «мушкет требует половину веса своей пули в затравочном порохе и две трети обычного пороху, то есть один фунт затравочного пороху на два фунта свинца, и два фунта обычного пороха на три фунта свинца»), невозможность длительного прицеливания и полная зависимость от непогоды. Наконец, огромные затраты фитиля в бою или во время осады: в Лиме 1500 солдат расходовали «каждый день и ночь почти 1/4 большой бочки (весом 5 центнеров ) фитиля» (1644 г.), а в Стаффорде пехоте гарнизона по этой же причине даже выдали на каждые 20 солдат по 5 кремневых мушкетов. Как-то раз фитиль пришлось срочно готовить перед битвой при Раундуэй-Даун из веревок, собранных со всех кроватей Девизеса! Кроме того, демаскирующий огонь и дым фитиля ночью выдавал приближение войск, и по этой причине «многие секретные предприятия не удались», отмечает сэр Джеймс Тернер. При ночных штурмах укреплений вследствие этого нередко использовали солдат с кремневыми мушкетами.
Война в Ирландии, с ее засадами, осадами и стычками, способствовала распространению кремневого замка, позволяющего приблизиться к противнику незамеченным. В начале 1642 г. каждая пятая рота пехоты, предназначенная для отправки в Ирландии, должна была иметь кремневые мушкеты, и в полку Лорда-Наместника состояло 400 солдат с кремневыми мушкетами и 1500 с обычными фитильными образцами и пиками. Вдобавок, еще две роты с кремневками, капитанов Сэндфорда и Лэнгли, уже находились в Ирландии (обе роты потом уплыли в Британию и сражались на стороне короля в Чешире). Горцы-роялисты маркиза Монтроза (например, Макдоннелы при Типпермуре 1 сентября 1644 г.) и часть английских ополченцев были вооружены тисовыми длинными луками (причем горцы удивительным образом нередко сочетали лук с мушкетом!), которые английская армия применяла еще в 1627 г. Графство Эссекс в ноябре 1643 г. планировало создать роту лучников, а в Герефорде годом ранее была действительно образована рота лучников и пикинеров. Кроме эпизодического применения в военных действиях, луки использовались для доставки посланий в осажденные города, а для поджога их употребляли горящие стрелы, запущенные как из лука, так и из мушкета.
Экипировку мушкетеров, основной массы пехотинцев Гражданских войн, согласно «Инструкциям для сбора» 1638 г. составляли, кроме мушкета с шомполом (длина ствола у оружия 4 фута и калибр 12 пуль на фунт соответствовали рекомендациям Келли 1627 г. и указу Карла I от 1632 г.), «сошка, бандельер, шлем, добрая шпага, пояс и крюки [разновидность шпаги]». (Хотя от ополченцев требовали наличия шлема, немногие мушкетеры носили его в войну, и то в начале ее; впрочем, кавалерийские шлемы показаны на одном изображении королевских мушкетеров 1643 г.) Обычно длина ствола мушкета составляла 4,5 фута (1,4 м), тогда как более легкая «кулеврина» (синоним для ранней аркебузы) располагала стволом в 1,1 м. Предпринимались и попытки стандартизации, как в 1630 г. (ствол 122 см) и в 1639 г. (ствол 1,1 м, вес оружия 4,6-5 кг) – длинный мушкет «лучше, ибо он стреляет дальше» (Тернер). Но именно в последнем году Военный Совет заказал 5000 мушкетов со стволами в 1,4 м и весом 6,4 кг, плюс вдвое больше экземпляров весом 5,4 кг (и со стволом длиной 1,1 м). Король в 1643 г. приказал, дабы «мушкеты все были одного калибра, пики – (одной) длины», но даже это требование относилось только к будущим поставкам нового оружия.
Приклад или старого типа, искривленный, или более современный прямой, который прикладывали к правому плечу. Для выстрела мушкет клали на сошку из ясеня или другого прочного дерева, с железным наконечником и своеобразной вилкой (U -образной формы) на другом конце. Стоимость ее в 1632 г. составляла 10 пенсов (мушкет тогда же обходился в 15,5 шиллингов). Хотя в 1639 г. ее выдавали со складов ополченцам для Шотландской кампании, десять лет спустя подполковник Ричард Элтон отмечал, что «наши подставки мало или вовсе не используются во время перестрелки». Это было связано, прежде всего, с распространением облегченного мушкета (1640 г.), с длиной ствола всего 3,5 фута. Ему не требовалась сошка, почему с 1643 г. она постепенно исчезает из английских армий. Ни один документ не упоминает в Оксфордской армии подставку для мушкета. Ее окончательной отмене помешало то обстоятельство, что в годы Гражданских войн на континент завозили большое количество старомодных и устаревших мушкетов с континента, в стрельбе из которых без подставки было не обойтись. Да и качество подобного оружия оставляло желать лучшего. Капитан короля Джон Стрэчан жаловался в марте 1644 г.: «Мушкеты, здесь их примерно 1000. Я уверен, они 3 или 4 разных калибров, одни пистолетного калибра, другие карабинного калибра, третьи это небольшие охотничьи ружья, и все старый хлам…».
В истории Первой Гражданской войны несколько раз упоминается об удачных действиях «снайперов», отличных стрелков, вооруженных нарезными «охотничьими ружьями», целью которых была охота за вражескими командирами и орудийными расчетами. Видимо, с этой целью в 1652 г. было заказано 500 охотничьих ружей (ствол 1,5 м длиной) для кампании в Шотландии, и Монк даже предлагал включить в каждую роту по шесть человек с такими ружьями, чтобы действовать на флангах и отстреливать вражеских офицеров. Колесцовые и даже нарезные мушкеты могли также использоваться офицерами.
Армия Новой Модели в 1645 г. закупала мушкеты и длиной 4 фута (5150 штук), по большей части с фитильными замками (16250 мушкетов, стоимостью в среднем по 10 шиллингов). Но Новая Модель вооружалась и кремневыми ружьями (по 15 шиллингов 6 пенни), и всего армия приобрела их свыше 3300 штук – для охраны обоза, драгун, часовых (с этой целью в 1650 г. роте полка Уолтона отпустили 66 фитильных и 6 кремневых мушкетов). В битве в Дюнах (14 июня 1658 г.) сражались 400 стрелков с кремневками в составе авангарда. Известны и «мушкеты-бастарды» – их называли так из-за нестандартного калибра ствола.
Бандельер представлял 12 (или больше, в пределах 15) пороховых зарядов (примерно по три драхмы) в кожаных, оловянных или деревянных трубках. Трубки крепились (вместе с мешочком для пуль, проволокой для чистки запального отверстия, часто с масленицей, одной или двумя пороховницами – в одной хранился более качественный порох для мушкетной полки, а вторая про запас, если закончатся заряды в трубках) на кожаный ремень через плечо. На марше по сильному ветру эти трубки стучали так, что издалека выдавали приближение части и даже заглушали приказы! Более того, при случае они даже возгорались, нанося ущерб носителю. Два-три ярда фитиля обматывали кругом ремня. Полк графа Нортгемптона в ноябре 1642 г. получил на каждого солдата полный бандельер – 41 кг пороха и 82 кг пуль на 180 человек; также в каждой роте мешки с порохом (до 100 зарядов каждый). У роялистов в Оксфордской армии нередко встречались вместо бандельеров дешевые кожаные «пороховые сумки», где хранились бумажные патроны. Такие патронные сумы с пороховницей подвешивали к поясу. Граф Оррери тоже рекомендовал набрюшные патронные сумы из олова (вместо деревянных, которые могут попасть под дождь) для готовых патронов, и носить их или поверх мундира, или под ним. Монк советовал, если бандельер недоступен, иметь 12 патронов в правом кармане, а в других карманах – дюжину пуль. Но Дэвис порицал такую манеру англичан таскать боеприпасы в карманах, попутно предложив водонепроницаемые трубки для фитиля, изобретенные Морицем Оранским. Тернер внес свою лепту, упомянув используемые в Германии водонепроницаемые мешочки для патронов. На марше замок мушкета обматывали тканью.
Среди 25200 комплектов, заказанных для Новой Модели в 1645-1646 гг., перечислены 4000 бандельеров с зарядными трубками из «прочной двойной пластины, крышечки из того же материала, веревочки из бечевки и с добрыми ремнями» (январь 1646 г.). Такие стоили по 20 пенсов (в 1629 г. стоимость бандельера составляла 2 шиллинга 6 пенсов). Наконец, в апреле приказано изготовить сначала 2000, а потом еще не менее 4000 бандельеров, с трубками зарядов из дерева, не просверленными, с колпачками деревянными, причем трубки всегда «красились в синий (цвет), с сине-белыми веревочками, с прочными, простроченными и добрыми ремнями». Образцы таких синих бандельеров хранятся в ряде коллекций оружия в Англии. В апреле 1649 г. государство заплатило за «1000 ожерелий бандельеров, покрашенных в синий маслом» и еще за 1000 бандельеров, окрашенных в черный цвет, но неизвестно, кому их выдали.
Лорда Горинга обвиняли в том, что его солдаты пользовались при осаде Колчестера (1648) отравленными пулями или «разжеванными пулями, закатанными в песок», и другие роялистские генералы якобы использовали «грубо отлитые пули неправильной формы». При необходимости могли стрелять даже камнями.
В небольшие пехотные ранцы (snapsacks ), заплечные мешки, клали запасную одежду и обувь, продовольствие (обычно на 3-5 дней) и все, что солдат смог награбить на своем пути. Тернер советует провизию в таком составе: «ежедневно два фунта хлеба, фунт мяса, или вместо него фунт сыра, бутыль вина, или вместо нее две бутыли пива. Этого достаточно…». Каждый солдат шотландской армии в 1644 г. нес в ранце овсяной муки на 10 дней (и еще на 10 дней – в обозе). Армия Новой Модели в декабре 1645 г. заказала 6000 штук, «широких и из доброй кожи», по 8 шиллингов за десяток. Возможно, были и холщовые ранцы. Нет никаких указаний на выдачу солдатам фляг – основная причина неудач в Вест-Индии в 1655 г., когда солдаты генерала Венеблза умирали от жажды, требуя снабдить их «кожаными флягами» или «кувшинами». Впрочем, пиво и сидр обычно отпускали в «горшках» или «бутылях», и вполне возможно, что в походе применялись и другого рода предметы для содержания для жидкости, но уже за счет самого солдата.
Холодным оружием служила шпага на перевязи, но при формировании армии для отправки в Ирландию (1642 г.) их выдавали коннице и пикинерам, но не стрелкам. (Впрочем, 10 октября 1642 г. рота firelocks капитана де Бойза армии Эссекса получила, по штату обычной пехотной роты, 100 мушкетов и 100 шпаг.) И Кларендон сообщает, что при Эджхилле «пехота вся, кроме трех или четырех сотен, которые шли вообще без оружия, кроме дубинки, была вооружена мушкетами и мешочками для пороха, и пиками; но во всей массе едва ли был пикинер с нагрудником или мушкетер со шпагой». (Напротив, в пехоте принца Руперта «очень многие были без оружия, кроме шпаг» – 1644 г.) Тернер пишет: «Шпага пешего солдата, по большей части крайне грубая. Лучше снабдить их топорами…». Оррери около 1660 г. показывает, что немногие пикинеры или мушкетеры вообще носят шпаги, хотя Новая Модель заказала 12400 штук в 1645 г. В рукопашной мушкетеры все равно не использовали пик и, что было типично для англичан, орудовали прикладами. (С этой целью на прикладах пытались устраивать острия или даже скрытые клинки, но они оказались опаснее для владельцев, чем для врагов.) При Нейзби пехота Ферфакса «напала на них с прикладами мушкетов и так разбила их». В битве в Дюнах герцог Йоркский столкнулся с пехотой англичан, «но мы избежали большой опасности, как прикладами своих мушкетов, так и залпом, который они дали».
Пика считалась в Англии «почетным оружием» (Элтон), достойным джентльмена, ибо копья и пики человечество использовало в войнах «много сотен лет до того, как оно познакомилось с мушкетом». Также военные теоретики полагали, что пикой следовало вооружать «самых высоких, больших и сильных людей», которые к тому же «лучше переносили бремя их защитного вооружения». Сама пика, писали Джордж Монк и Тернер, должна быть длиной 18 футов (5,5 м), Оррери советует пику в 16,5 футов (5 м) с древком из ясеня, ромбовидным наконечником и железными полосами усиления длиной 4 фута (1,2 м). Другие, однако, советовали 15-футовое оружие (4,6 м), и сам Тернер признавал, что «немногие превышают пятнадцать (футов)» (и многие простые солдаты еще больше их укорачивают). Длина пик могла варьироваться в одном и том же полку. «Инструкции для сбора» (1638 г.) гласят: «пикинер должен быть вооружен пикой семнадцать футов длины, наконечник и все; (диаметр древка должен быть 1 3/4 дюйма, наконечник стальной, длиной 8 дюймов, широкий, прочный и заостренный; щечки длиной 2 фута, хорошо приклепанные; нижний конец с железным кольцом) горжет, наспинник, нагрудник, набедренники и шлем, добрая шпага длиной 3 фута, с острым и крепким острием, с поясом и крюками». Под «щечками» имеются в виду стальные полосы (2-4 фута), прибитые к древку ниже наконечника – чтобы не обрубили шпагой в бою. Дэвис рекомендует крепить у острия и посредине древка кисти, для защиты от воды, которая во время дождя будет струиться вдоль древка.
К 1642 г. стандартом стали 16-футовые пики (4,9 м), диаметром 1,5 дюйма, которые закупали для армии парламента. Несомненно, в войсках (судя по примеру Ирландской кампании) их укорачивали еще на 1-2 фута для удобства, невзирая на контроль офицеров. По некоторым данным, для штурма фортификаций пехота получала 6-7-футовые полупики вместо своих громоздких пик. Но и в 1645 г. (когда было заказано 8800 экземпляров), и в 1657 гг. Армия Новой Модели закупала пики «из доброго ясеня и шестнадцать футов длиной со стальными наконечниками по 3 шиллинга 10 пенсов за штуку» (иногда цена доходила до 4 шиллингов 2 пенсов). Древки, выкрашенные концентрированной азотной кислотой, усиливались «прочными полосами», длиной 2 фута или 22 дюйма. Такие пики в контрактах Новой Модели именуются «английскими» (4,9 м), а 15-футовые образцы (4,6 м) – «испанскими» (по 4 шиллинга). Наконечник пики стальной, кинжаловидный («Английские пики с квадратными наконечниками») или ромбовидный («Голландский» или «широкий», «худший в мире», как жаловались побежденные в 1646 г. при Бенбурбе англо-шотландцы).
Из лат Джервез Маркхэм советовал пикинеру шлем (а под него стеганую шапку), «не пробиваемую пикой» двустороннюю кирасу (в терминологии XVII в. пикинеры назывались нередко «нагрудниками»), горжет для защиты шеи и набедренники (до середины бедра). В 1632 г. всё это обходилось солдату в 1 фунт 2 шиллинга (еще 2 шиллинга за услугу подложить кирасу и набедренники красной кожей), и еще 4 шиллингов 6 пенсов стоила сама пика. Вдобавок под кирасу могли поддевать кожаный колет. Шлем – английский (с небольшими полями) или испанский (большой гребень и загнутые поля) морион (высокий шлем полукруглой формы) либо конический кабассет. Металл доспехов иногда покрывался черной, багровой или рыжей краской от ржавчины (но Почетная артиллерийская рота Лондона в 1638 г. выставляла людей «полностью защищенных в белых нагрудниках»; в составе роты, что любопытно, были солдаты с небольшими круглыми щитами тарчами – такие, возможно, использовались в личной страже генералов). На наспинной части кирасы Маркхэм советовал устроить крюк ниже пояса, куда вешать на марше свой шлем, к которому для этой цели приделывалось небольшое железное кольцо.
Такое снаряжение спасало от пистолетной пули (для чего доспехи проверяли еще в мастерской), но не от выстрела из мушкета: еще в 1594 г. было замечено, что такого рода латы пробивают с 200 шагов, а обычный доспех – с 400 шагов. Но на марше пехота по-прежнему была «заключена» в тяжкий груз своих, в общем-то, бесполезных доспехов. Поэтому к 1642 г. начали избавляться сначала от горжета, а со временем и от набедренников – вместо них Монк рекомендовал пикинерам крепить к мундиру крючками более надежные и удобные кожаные пояса (шириной 20 см) и надевать кожаную перчатку на левую руку. Хотя Армия Новой Модели заказала в первый же год 1100 нагрудников и шлемов, ко времени решающей битвы при Нейзби (1645 г.) пикинеры некоторых полков могли полностью отказаться от лат, сохранив, однако, шлемы.
В последующие годы Армия Новой Модели и вовсе забросила доспехи. Армия Кромвеля во Фландрии (6000 солдат в 1657 г.) обходилась без кирас, хотя командующий контингентом в 1658 г. предлагал выдать 12-15 сотен шлемов и нагрудников пикинерам для несения караулов и на смотрах. В 1671 г. сэр Джеймс Тернер писал об английской армии, что «их головы и тела обнажены», за исключением кожаного колета, да и то не всегда. (Тернер советовал вернуть не только классический доспех, но и наручи, которые даже Маркхэм отвергал; интересна аргументация – путь доспех не выдерживает пистолетную пулю, «но он воодушевляет тех, кто носит его».) «Когда мы видим батальоны пикинеров, мы видим их повсюду обнаженными, разве что в Нидерландах, где некоторые, но лишь некоторые роты, представляют древнее воинство». К 1652 г. Армия Новой Модели временно отказалась и от пик: «Ирландская пехота сошлась на удар пиками [так назывался бой между пикинерами] с нашей пехотой, которая не имела пик, но готова была отбиваться прикладами своих мушкетов». Но после Реставрации пики были возвращены и продержались на вооружении до 1705 г.
Шпага пикинера – «добрая, острая и широкая шпага», ножны с железной оправой (Маркхэм); «добрая прочная рапира, не очень длинная, с ремнем» (Монк). В действительности, то было дешевое и короткое оружие, больше пригодное, по словам Монка и Тернера, для уличных драк и угрозы гражданским либо для рубки хвороста (где ломалась до половины более длинных шпаг).
При штурмах для очистки зданий иногда использовались ручные гранаты. Так, де Гомм, описывая штурм Бристоля, писал: «И бросили 9 ручных Granadoes в изделие [т.е. укрепления]»; и далее – «Он выслал вперед лейтенанта из полка полковника Стрэдлинга с 30 мушкетерами, 6 огневыми пиками и столь же многочисленными ручными гранатами». Монк советовал ставить гранатчиков на флангах каждого блока пикинеров.
В начале XVII в. пехотные роты состояли из мушкетеров и пикинеров в приблизительно равном соотношении. Так продолжалось недолго. Тернер комментирует: «Но равенство по большей части существовало недолго…, ибо очень скоро мушкетеры потребовали две трети и получили их, оставив лишь одну треть пикинерам, которую по большей части они удержали». Большинство военных теоретиков 1620-1630-х гг. настаивало на том, чтобы каждая рота поровну делилась на пикинеров и мушкетеров (Маркхэм, Томас Келли, Бэрифф и др.), и части ополчения все еще экипировались в подобном духе к началу Епископских войн (1639 г.). Представление о вооружении английского ополчения (Trained bands ) до войны дает неполная роспись оружия собравшихся в 1635 г. ополченцев Тичфилдской сотни: 18 пикинеров (Corseletts ), 37 мушкетеров, 8 пионеров (невооруженные ополченцы) при капитане, лейтенанте и 5 прапорщиках. Кроме того, еще 48 были годны к службе с мушкетом и 12 – с пикой. В списках запасных находились не менее 51 человека. Наконец, когда в феврале 1637 г. состоялся последний полный сбор ополчения графств до войны, на нем присутствовали 54517 мушкетеров и 39081 пикинер. Т.е. на каждых три мушкетера приходилось в среднем 4 пикинера. Хотя, конечно, по отдельным местностям соотношение колебалось от 1:1 (в Лондоне, например, и в ряде валлийских графств), до 2:1 (скажем, Бакингемшир) и даже 5:1 (1649 мушкетеров и 326 пикинеров Пяти Портов), а в Суррее пикинеров вообще было больше, чем стрелков.
Но пика по-прежнему была необходима пехоте при отражении кавалерийских атак. Контракт для вооружения шотландской пехоты в июле 1642 г. говорит о соотношении 3:2 (6000 мушкетеров на 4000 пикинеров), и так же, вероятно, обстояло с делами в Англии. Однако к концу года утвердилось соотношение 2:1, ставшее стандартом для армий Гражданских войн, а потом и Новой Модели («Наши роты состоят из 100 человек, две части мушкетеры, а третья пикинеры», писал Элтон в 1650 г.). В октябре агентам парламента поручено закупить в Голландии и во Франции 12000 мушкетов, столько же подставок (в реальности пехота редко использовала их на войне), 6000 пик и 6000 полных комплектов доспехов. К началу октября приобрели соответственно 2690, 3956 (!), 5580 и 2331 экземпляров. А к концу марта 1643 г. закуплено было также 19513 бандельеров (свыше половины их имели плакированные оловом трубки для зарядов) и 21189 шпаг, еще 3346 мушкетов и 599 комплектов защитного вооружения пикинеров.
В результате (учтем запасы Тауэра и лондонских ремесленников) большинство полков армии Эссекса уже осенью 1642 г. было неплохо вооружено, причем соотношение мушкетов и пик составляло от 1:1 до 2:1, и последний вариант окончательно утверждается в 1643 г. для всей пехоты Эссекса. Бандельеры с плакированными оловом зарядами (такие считались более безопасными, чем обычные деревянные) предназначались для полка лорда Брука, но почему-то были переданы все в старший полк армии, регимент Лорда-Генерала (Эссекса). Каждый солдат армии тогда получил шпагу с ремнем и ножнами, и большинство пикинеров были в полном доспехе (шлем, двойная кираса, горжет и набедренники). Эдвард Харли, набирая свой полк для парламента в 1643 г., должен был 2/3 его составить из мушкетеров. Также известно, что в сентябре 1644 г., после Лостуитила, когда вся пехота Эссекса была экипирована заново, соотношение стрелков и пикинеров достигало уже 6:1! В лейб-гвардии Томаса Ферфакса пикинеров не было вообще, а в лондонском ополчении две роты Желтого Вспомогательного полка на сентябрь 1643 г. включали 112 мушкетеров и только 20 солдат с пиками (но Красный полк Лондона включал тогда 1084 мушкетера и 854 пикинера).
Сэр Ричард Балстрод отмечает, что при Эджхилле королевской армии крайне недоставало оружия (несмотря на частные оружейные, местные запасы ополченцев и закупку в Голландии 800 мушкетов, 1000 пистолетов и 200 шпаг). Часть солдат «не имели оружия, кроме вил и тому подобного инструмента», многие пехотинцы были только с дубинками. Поэтому среди роялистов более привычным было соотношение пик и мушкетеров в 1642 г. как 1:1. И к началу кампании 1643 г. Оксфордская армия испытывала сильную нехватку вооружения. Даже в Лейб-гвардии (личном полку короля!) только 190 солдат были вооружены, а 210 были либо вовсе безоружны, либо чуть ли не с дубинками, доносил 1 февраля генерал-майор-сержант сэр Джейкоб Эстли! Две тысячи валлийских новобранцев королевской армии в 1643 г. как раз и были экипированы дубинами!
Когда в феврале 1643 г. королева Генриетта высадилась в Бридлингтоне с грузом оружия на 10000 человек из Голландии, положение могло исправиться к лучшему. Голландские поставки продолжались и впоследствии – в 1645 г. в Фолмуте выгрузили 6040 мушкетов, 2000 пар пистолетов, 1200 карабинов, 150 шпаг, фитиль и сера в большом количестве. Другим источником снабжения была Дания – в 1643 г. парламент перехватил плывшую оттуда партию в 2977 мушкетов, 493 пистолета, 3040 шпаг, 3000 шлемов, 1500 пик, 3000 подставок под мушкеты и 990 связок фитиля. (Сам парламент также закупал оружие в Голландии (например, армия Восточной ассоциации в 1644 г.), а также активно пользовался трофеями – 4500 мушкетов и 800 пик достались парламентариям на поле боя при Марстон-Муре.)
Судя по документам на выданное с февраля по апрель 1643 г. снаряжение (110 мушкетов и 212 пик), соотношение мушкетеров и пикинеров в Лейб-гвардии короля, как и в других роялистских полках того времени, нередко превышало стандартные 2:1 и равнялось 2:3, возможно 1:2. Несомненно, это было связано с тем, что пики было сравнительно несложно производить на месте, тогда как мушкетов «не хватало». Пики получили «длинные древки пичные» (длиной 15,5 футов) с «длинными» четырехсторонними наконечниками. Однако, 30 апреля 1644 г. выданы 132 мушкета с бандельерами и 68 «длинных пик» (всего в полку тогда было примерно 350 солдат). Однако все это относится к полевым полкам, гарнизонные же части и формирования провинциальных армий зависели только от местных запасов, почему состояние их снаряжения варьировалось от идеального до пародии на него.
В Ирландии, в Ольстерской армии Католической конфедерации Оуэна Роя О’Нила, видимо, предпочитали соотношение пикинеров и мушкетеров как 1:1. Пики были длиннее английских, и наконечники на них тоже были меньше, чем у британских пикинеров. При Бенбурбе в 1646 г. ирландцы разбили шотландцев еще и потому, что их пики были длиннее «на фут или два». Ленстерская армия Конфедерации предпочитала соотношение 1:2, но его не всегда удавалось выдерживать из-за дефицита мушкетов и однажды, вероятно, перешли на роты, полностью вооруженным древковым оружием. Ирландцы на службе Монтроза при Типпермуре (1644 г.) не имели ни шпаг, ни длинных пик, ограничиваясь, видимо, мушкетами и полупиками, но пикинеры у них все же были, вопреки некоторым авторам.
Английские офицеры на голландской службе в 1637 г. носили «легкий доспех, не пробиваемый из пистолета», шлем и пику (капитан), доспех и протазан (лейтенант), доспех и пику (прапорщик). Уорд в 1639 г. советовал прапорщику носить бригандину и шпагу. В 1650 г. капитан нес полупику, а лейтенант протазан. Однако, принято считать, что каждый английский офицер был вооружен шпагой и протазаном (украшенным кистью), клинок которого у капитана полагалось золотить. Старшие офицеры нередко освобождались от доспехов перед боем. Так, полковник Хатчинсон при штурме Шелфорд-Хаус в 1645 г. «снял очень хороший комплект лат, который у него был, который, будучи непробиваемым из мушкета, был таким тяжелым, что он разгорячил его, и невзирая на уговоры друзей, остался лишь в своем колете». Сержанты были вооружены алебардами длиной, вероятно, около 8 футов. Разновидность алебарды, билль , могла выдаваться простым солдатам в отсутствие другого оружия – еще в 1681 г. она использовалась в гарнизоне Танжера.
Шотландская пехота ковенантеров не носила защитного вооружения (за исключением рот алебардщиков, образованных в 1647 г. при каждом полку – по 72 человека, в нагрудниках, наспинниках и шлемах). Все солдаты имели шпаги – или дешевые голландские (там же закупали и пики) импортные, с прямым клинком, сомнительного качества, или с кривыми клинками и рукоятями в виде птицы, местного производства. Горские палаши не применялись по той простой причине, что сами горцы вооружены были, главным образом, мушкетами, луками, копьями и кинжалами-дирками. Соотношение мушкетеров (обычно с голландскими мушкетами) и пикинеров в 1644 г. в полках Графа-Маршала и лорда Гордона равнялось уставным 2:1, но не все части были столь хорошо экипированы. Так, в полку графа Туллибардина на смотре в Ньюарке (1646 г.) оказалось только 3 мушкетера на каждые два пикинера. А полк сэра Уильяма Форбса в 1639 г. был полностью экипирован за счет запасов старого оружия, конфискованного у местных жителей – аркебузы, мушкеты, заржавленные шпаги, копья без наконечников. Иногда нехватку пик пытались возместить, вооружая ополченцев Лохаберскими секирами (вид оружия, популярный в Шотландии). Обозники имели шпагу и полупику (1648 г.).
Часовые обычных частей и, в 1648 г., небольшой Абердинширский полк сэра Александра Фрейзера из Филорта были вооружены кремневыми мушкетами. В 1650 г. при Данбаре дневная атака Кромвеля застала всю шотландскую пехоту с израсходованным во время ночного ожидания боя фитилем (генерал-майор Холберн даже отдал приказ всем мушкетерам, кроме двух в каждой роте, потушить фитили, дабы сохранить их). И только два полка бригады Кэмпбелла из Лоуэрса – Александра Стюарта и сэра Джона Хэлдейна из Гленеггиса, полностью экипированные кремневками, смогли дать ему отпор. Боеприпасы носили в бандельере – обычно с дюжиной (отсюда его прозвище – «Двенадцать Апостолов»), иногда с 14 (либо, возможно, даже 16) зарядами на ремне. В 1640 г. полк Роберта Монро получил бандельеры с 8, 9, 10 и 11 зарядами – прочие, вероятно, были утрачены, поскольку всего двое или трое солдат раздобыли «полные бандельеры». Мушкетные подставки в документах не упоминаются, а «свиные перья» (разновидность рогаток) использовались в качестве преграды от конницы. У англичан эти «перья», также именуемые «шведскими» (кол 1,5 или 1,8 м длиной с наконечником от пики на каждом конце) втыкались наподобие частокола или использовались в качестве короткой пики. Невзирая на рекомендации Монка и Тернера, это оружие никогда не стало популярным в армии.
В шотландских же источниках находим удивительно полный перечень предметов солдатского походного быта. Столовые горшки, кастрюли и деревянные клепаные ведра, «колпачки» (чашки для каши), тарелки и ложки. Большую часть этого перевозили на вьючных животных, что до остального – частью несли в пледе (горцев обвиняли в утаивании подобным образом своей добычи), иногда в холщовом или кожаном ранце. С другой стороны, в английских армиях этого времени практически нет свидетельств о покупке кухонной посуды или даже палаток. Некоторые источники сообщают об одном большом столовом горшке на роту.

Кавалерия
 На сбор кавалерии ополчения 1637 г. явилось 5239 всадников (тогда как пехоты было 93718 человек!). Это были легкоконники (787), копейщики (327), кирасиры (1251), аркебузиры (1270) или карабинеры (30) и драгуны (86). Хотя аркебузиры (они считались легкой кавалерией) составили лишь 1/4 ополченцев, именно они стали основным типом кавалериста Гражданской войны и Армии Новой Модели. В 1629 г. в их снаряжение входили нагрудник за 9 шиллингов, наспинник за 7 шилл., горжет за 3 шилл., и шлем (с нащечниками и забралом из одной решетки) за 11 шиллингов. Пара пистолетов с кремневым замком стоила 2-3 фунта, кремниевая аркебуза – 1 фунт 16 шиллингов (с ремнем и прочим снаряжением), карабин – 1 фунт.
В 1644 г. офицер парламента Джон Вернон описывал вооружение аркебузира: «Его оборонительное оружие только открытая каска или шлем, наспинник и нагрудник с кожаным колетом под его оружием; его наступательное оружие – хорошая аркебуза [или] карабин, висящий на его правом боку на вертлюге, пороховница и лядунка, и ключ, и хорошие кремневые пистолеты в кобурах. У его седла добрый крепкий остро наточенный меч, и добрый чекан [боевой молот] в его руке, хорошая высокая лошадь высотой 15 полных ладоней, сильная и подвижная…». В том же году Джордж Монк добавил, что защитное вооружение кавалериста «шлем с тремя небольшими железными решетками для защиты лица, наспинник и нагрудник; все три непробиваемые из пистолета; перчатка для его левой руки и хорошая длинная кожаная перчатка. Двойной кожаный кушак около восьми дюймов шириной, который носится под полами его дублета». Оружие – «карабин, или мушкетный ствол длины ствола карабина», с кремневым замком; пара пистолетов, длинная рапира и ремень. Ранее Крузо («Военные инструкции для кавалерии», 1632 г.) дает описание защитной экипировки аркебузира: «(Кроме хорошего кожаного колета) он должен иметь нагрудник и наспинник кирасирского доспеха, более чем непробиваемые из пистолета, шлем».
Эти отрывки можно сравнить с набором предметов, выдаваемых кавалерии Армии Новой Модели в 1645/1646 году. «Две сотни шлемов с тремя перекладинами английских» (по 8 шиллингов), «59 карабинов полного калибра и проверенных с вертлюгами» (по 12 шиллингов 9 пенсов за штуку), «820 [плечевых] карабинных ремней из хорошей кожи и прочные пряжки согласно образцу» (по 8 пенсов), «500 патронташей». А также «две сотни пар кремневых пистолетов полного калибра и проверенных, с кобурами из опойка внутри и снаружи, хорошо сшитыми и смазанными жиром» (20 шиллингов 4 пенса за пару – обычно пистолеты обходились в 18-26 шиллингов), «две сотни лат наспинных [и] нагрудных и шлемов» (по 20 шиллингов за комплект), «шпаги и ремни» (по 4 шиллинга 8 пенсов). Доспехи после изготовления испытывали на прочность, и многие нагрудники несут на себе след пули.
Роялистов нередко изображают без лат, однако ряд документов опровергают подобные утверждения. Так, 14 декабря 1642 г. роте капитана Джерарда Крокера выдали 33 двусторонних кирасы, 33 шлема, пару наручей, две краги (видимо, имеются в виду встречавшиеся тогда железные перчатки с металлическими же крагами до локтя, защищавшие левую руку, державшую уздечку), 13 пар кобур и 25 горжетов. (Конная Лейб-гвардия короля в январе 1643 г. тоже получила горжеты в придачу к шлемам и двусторонним кирасам.) Однако, всего капитан запрашивал 44 комплекта защитного вооружения для всадников, да и некомплект латных ошейников и кобур означает то, что королевские войска питали определенную нехватку доспехов.
Поэтому в кавалерии Первой Гражданской войны можно было встретить и металлические шляпы, бургонеты, средневековые салады (один такой, с металлическим козырьком в стиле гражданских войн, хранится ныне в Тауэре), шлемы-морионы елизаветинских времен, и прочие семейные реликвии «времен Очаковских и покоренья Крыма». Но самый популярный шлем Гражданской войны и Армии Новой Модели – «открытый спереди» вариант, с козырьком и назатыльником и обычно с присоединенной к козырьку решеткой из одного-трех (три пластины более характерны для изготовленных в Англии шлемов, один – для импортных) прутьев, закрывающих лицо. Этот круглый шлем (порой с наушами) был известен как pot («горшок»).
Под кирасой (поверх нее иногда надевали верхнее платье), а иногда и вместо нее всадник часто носил прочный колет из толстой бычьей кожи (бледно-желтого оттенка), обычно с широкими рукавами, а то и безрукавный, нередко с воротником-стойкой. Его длинные полы укрывали не только верхнюю часть ноги, но и седло. Колет часто усиливался кусками кольчуги там, где кираса не могла предоставить защиту. Колеты из Литлкоут-Хауз (примерно 1649-1660 гг.) состоят из четырех панелей с широкими заходящими друг на друга полами. Толщина кожи варьируется от 0,06 дюйма до 0,22 дюйма, вес колета составляет 4 фунта 4 унции – 7 фунтов 8 унций. Небольшой стоячий воротник пробит дырочками для пригонки тесемок и пуговиц для застежки. По фронту колет застегивается на 8 пар крючков, а 14-34 отверстия (в среднем по 16) для тесемок, которые завязывались внизу и вверху только для декоративного эффекта. Корпус колета подложен тонким холстом, между ним и кожей – слой грубого полотна. Колет, похоже, шился согласно размерам будущего носителя. Все колеты выкрашены (по окончании изготовления) охрой снаружи и изнутри повсюду, разве что под подкладкой – эта часть осталась натурального цвета кожи. Другие образцы колетов демонстрируют более сложный покрой. Куски кожи при этом пришивались, но не заходили друг на друга. На колете полковника Брука «двойные» рукава – это могла быть двойная одежда: верхний колет из толстой кожи, со своим небольшим воротником, рукавами ниже локтя и полной юбкой, и внутренний колет – из более тонкого материала, с воротником, но с полными рукавами и длиной до талии, где он был вшит во внешний колет. На колете майор Сандерса высокий воротник-стойка, а «верхние» рукава по краю с зубчатой каймой.
В августе 1642 г. 53 колета стоимостью 1 фунт 18 шиллингов каждый были поставлены роте парламентариев, а в 1646 г. полковник Торп получил три колета по цене от 4 фунтов 10 шиллингов до 1 фунта 10 шиллингов.
Для защиты ног от ударов шпаги Монк рекомендовал носить ниже кирасы кожаный кушак из двойной буйволиной, бычьей или воловьей кожи примерно восемь дюймов шириной, «который должен носиться под полами его дублета и пристегиваться к его дублету, и шиться так, чтобы они могли присоединяться друг к другу».
В Армии Новой Модели со временем, похоже, проявилась тенденция к отказу от кирас и шлемов. Монк писал: «Поскольку защитное вооружение всадников и пикинеров было весьма незначительным в то время, я так понимаю, что солдатский долг идти в поход, чтобы победить, а не быть убитым; и я должен обратить внимание наших молодых кавалеров на то, что люди не носят лат не потому, что они напуганы опасностью, а потому что они не боятся этого». В 1654 г. большинство конных полков в Шотландии не было обеспечено кирасами, но Монк с успехом экипировал их латами и шлемами для похода, а после его завершения забрал обратно. По обычаю, в период Протектората, когда полк отправлялся из Англии на службу в Шотландию, его защитное вооружение оставалось на хранении в Тауэре, и при необходимости выдавалось кавалеристам с шотландских складов. Впрочем, часто конникам позволяли оставить при себе шлемы, причем иногда даже кирасы выдавались половине полка, но шлемы – всем. Отмена защитной экипировки зашла столь далеко, что в июле 1658 г. полк У. Локхарта уплыл во Фландрию вообще без оружия, исключая шпаги! Прибыв на место, Локхарт писал Турло, упрашивая его «отдать приказ, дабы они могли быть тотчас быть обеспечены пистолетами и карабинами; защитное вооружение может еще немного подождать, если только оно не в полной готовности».
Несмотря на то, что большинство кавалеристов Гражданских войн именовались «аркебузирами», на вооружении у них состояли и карабины. Джервез Маркхэм в 1625 г. считал, что у кавалериста должна быть «аргобуза» (sic!) длиной 39 дюймов (99 см), «и калибр из 20 пуль на фунт» (44 на 1 кг). Но Джон Крузо (1632 г.), Роберт Уорд (1639 г.) и Вернон (1644 г.) ратовали за более легкую и короткую «аркебуззу» (sic!) – 2,5 фута (76 см) длиной, «калибр приходится из 17 пуль в фунте». (По словам Крузо, единственное отличие карабинера от аркебузира это карабин, у которого 24 пули на фунт; то есть, 37 и 53 пули на 1 кг соответственно; впрочем, мысли Крузо, конечно, чрезвычайно интересны, но всякий раз должны проверяться на основании реальных документов того времени.) Монк в 1644 г.: «Карабин, или мушкетный ствол длиной со ствол карабина, снабжен кремневым замком: который я считаю намного лучшим, чем карабин для службы». Правительство в 1630 г. требовало длину ствола в 2,5 фута с калибром из 24 «закругленных» пуль на фунт. В 1638 г. упоминается карабин с кремневым замком, носившийся на вертлюге ремня, ствол его длиной 2 фута 6 дюймов, вновь упоминается о 24 пулях с фунта. Сохранившиеся до наших дней карабины, принадлежавшие, вероятно, парламентской коннице, имеют стволы длиной 21,5 дюйма и ствол (калибром 0,82 дм) немного больше, чем у стандартного мушкета (0,8 дм).
Такой видный историк, как Ч. Ферт, полагал, что конница Восточной Ассоциации графа Манчестера (Железнобокие Кромвеля, например) в отличие от конницы Эссекса, не получала карабинов, и обходилась одними пистолетами. Скажем, Ричард Саймондс из Лейб-гвардии короля в своем дневнике отмечает, что во время стычки 24 августа 1645 г. с 4 ротами круглоголовых последние все имели двусторонние кирасы, шлем, «пару пистолетов, у офицеров больше». Однако, конница Новой Модели в 1645-1646 гг. карабинами частично все же была вооружена (заказ в 1502 карабина и 7650 пар пистолетов), включая даже офицеров. Наконец, и роялисты, предпочитавшие «голландскому образцу» парламентариев (стоя на месте встретить противника залпом и атаковать со шпагами – такая тактика удержалась до 1644 г.) атаку с холодным оружием в шведской манере (сохраняя пистолеты для преследования), тоже выдавали своим кавалеристам карабины. Конный полк Тайлдсли и Конная лейб-гвардия короля была вооружена ими, как, возможно, и Конная лейб-гвардия королевы. Впрочем, в начале войны огнестрельного оружия роялистам (у которых большинство рот экипировалось за счет собственных командиров) все же недоставало. Кларендон пишет, что «офицеры были счастливы, если им удавалось добыть старые наспинники и нагрудники и шлемы, с пистолетами и карабинами для двух или трех первых шеренг, и шпаги для остальных; себе … достав, помимо пистолетов и шпаг, короткий чекан». Также он описывает отряд в 800 всадников, где «немногие были вооружены большим, чем шпагой». Так, в декабре 1642 г. конный полк Эстона получил только пару кремневых карабинов, 4 карабина без замков, 13 ремней для карабинов, а также 18 шпаг без ножен и 6 шпажных ремней.
В ходе Ирландской кампании конница часто использовалась в пешем строю, потому возникла необходимость в усилении ее огневой мощи. И в ноябре 1650 г. Государственный совет приказал выслать 3000 карабинов для английской кавалерии в Ирландии, «ибо без них войска не могут энергично преследовать врага, который летучими отрядами (которые наша пехота не может догнать) нападает на квартиры и совершает частые убийства и ограбления, и конница из-за нужды в карабинах не может в ущельях и болотах производить такие разрушения, какие может». Ранее подобный эксперимент провели в Западной Англии. Совет 6 июня 1650 г. решил «выдать конному полку полковника Десборо 300 наспинников, нагрудников и шлемов; и поскольку число пехоты в тех районах невелико, 300 карабинов и ремней для кавалеристов, посредством чего они смогут делать свое дело или тому подобную службу». В январе 1651 г. генерал-лейтенанта конницы Ладлоу сопровождала в Ирландию рота в 100 конников со шпагами, пистолетами, в латах и с «мушкетонами». На время кампании в Шотландии (1653-1654 гг.) конные полки, находившиеся там, получили карабины или кремневые мушкеты. Наконец, в армии Монка конница тоже располагала огнестрельным оружием – современник отметил, что в феврале 1660 г., в двух его конных полках, вступивших в столицу, каждый второй имел карабин сбоку, кроме шпаги и пары пистолетов.
Кавалерийские пистолеты того времени иногда были колесцовыми (сложными и склонными заедать, к тому же – недешевыми, по меньшей мере на 1 фунт дороже кремневых), но чаще снабжались разными формами кремневого замка, более дешевого и простого в обращении. Парламентарии были вооружены именно кремневыми пистолетами отечественного производства, тогда как роялисты экипировали свои войска преимущественно колесцовыми образцами неважного качества, завезенными с континента, например, из Голландии. Так, принц Руперт в октябре 1642 г. заказал 30 пар кобур, столько же лучших ключей и лучших пороховниц, а также 100 формочек к пистолетным пулям для вооружения своей роты.
В 1630 г. Военный совет настаивал, чтобы пистолеты имели стволы 18 дюймов длиной, но описания импортных французских пистолетов времен гражданской войны говорят о длине ствола в 26 дюймов, т.е. они были слишком длинными, чтобы их можно было засунуть в английские кобуры. Крузо рекомендует длину ствола в 46 см и 44 пули на 1 кг, Маркхэм же предпочитает 66-см стволы и 79 пуль на кг, что явно чересчур. Стандарт, принятый после Реставрации, равнялся 14 дюймам. Тернер пишет о 2 футах для самых длинных и 16 дюймах для самых коротких. В качестве экзотики отметим роту валлонов в Эссексе (1648 г.), вооруженных пистолетами, у которых ствол – с раструбом – мог вместить по семь пуль!
Впрочем, какой бы ни была длина ствола, пистолет использовали только в ближнем бою, как из-за неточности стрельбы, так и по причине малого калибра. Чтобы пробить кирасу противника, приходилось поднести к ней вплотную свое оружие. Но и это не всегда помогало. Роялистский капитан Ричард Аткинс описывает бой с кирасиром парламента (сэр Артур Хэслридж) при Раундуэй-Даун: «Он разрядил свой карабин первым, но на расстоянии, не повредив мне, а потом один из своих пистолетов, до того, как я подошел к нему, и оба раза промахнулся. Затем я тотчас же напал на него, и коснулся его перед тем, как я разрядил мой [пистолет]; и я уверен, что я попал в него, ибо он пошатнулся, и тут же выскочил из своего отряда и побежал. Через 120 ярдов я подошел к нему и разрядил в него другой пистолет, и я уверен, что я попал в его голову, поскольку я коснулся ее перед выстрелом». Но как ни старался Аткинс, а потом и капитан Бэк («тоже разрядил в него пистолет, но с тем же успехом, что прежде»), сэр Артур (о его доспехах см. ниже) остался цел и невредим и даже не попал в плен.
Для боеприпасов (пороховой заряд в бумажном патроне считался плохой заменой другим способам содержания и дозировки черного пороха) Вернон рекомендовал аркебузиру иметь лядунку и пороховницу: «А если вы употребляете патроны, вы должны найти в вашей лядунке (Carttreg case ) обточенную деревянную булавку, которую вы должны взять, обрезать клочок бумаги примерно шире, чем булавка в длину, и обмотать бумагой булавку, затем скрутить один конец бумаги и заполнить ее почти всю порохом, потом положить пулю поверх пороха, скрутить этот конец тоже, затем положить в вашу лядунку». Однако, Вернон отстаивал и использование пороховницы, поскольку из патронов на конской рыси «высыпается весь порох». Крузо и Маркхэм советуют всаднику заряжать из пороховой фляжки, но иметь про запас не менее шести готовых патронов с собой. Тем не менее, в счетах Новой Модели значатся заказ 2200 «патронов» и 700 патронташей, а также 1200 патронных лядунок для драгун – но в тот же день заказали сходное число карабинов и ремней, поэтому возможно, что и лядунки предназначались для конницы. Внешний вид и устройство лядунок неизвестны, но они могли напоминать образцы XVI в.: «полукруглые» металлические коробки с деревянной основой, просверленной для помещения туда шести патронов.
Холодным оружием служила прочная прямая рубящая шпага (или «палаш» с эфесом в виде половинки корзины) на перевязи через плечо, хотя в первые месяцы войны, по словам Тернера, использовались и традиционное оружие джентльмена – рапиры; про сабли ровным счетом ничего не известно. Чекан был символом должности у Джентльменов-наемников (конной гвардии короля), но изредка появлялся и в обычной роялистской коннице (см. выше).
Хотя среди формирований довоенной конницы ополчения встречались копейщики, современник (укрывший под инициалами J.B. ) отметил в 1661 г., что копья в коннице «теперь обычно отменены и не использовались вовсе в наших последних Гражданских войнах, разве что у герцога Гамильтона было немного их, когда он вторгся в Англию в 1648 году, но их копья были лишь полупиками, и их защитное вооружение было весьма скудным, так что они не очень пригодились им тогда». Но копьями была вооружена часть шотландской конницы. При Марстон-Муре эскадрон полка лорда Балгони пробился к победоносной кавалерии Кромвеля на левом фланге, ибо «будучи копейщиками, они атаковали вражеский полк пехоты и обратили его весь в бегство». Вооружение шотландцев в 1639 г. описано как состоящее из «карабина в руке, двух пистолетов сбоку [видимо, заткнутых за голенища сапог] и еще двух у седла»; но позднее требовались только пара пистолетов «большого калибра» (пули мушкетные) и шпага. В 1644 г. шотландцы требовали 1000 пар кремневых замков, «потому что оружие наших всадников ежедневно выходит из строя или теряется». Правительство требовало вооружать пистолетами один эскадрон (т.е. половину полка), а второй – копьями. Но всю кавалерию, набранную в 1650 г., велено было не снабжать кирасами и вооружить пиками (некоторые из старых частей, однако, сохранили огнестрельное оружие – полк генерал-лейтенанта Дэвида Лесли, например), и еще в 1648 г. соотношение копейщиков было выше, чем в прежних кампаниях. И в стычке при Муссельбурге передняя шеренга шотландской кавалерии состояла из копейщиков, обративших в бегство всадников Кромвеля (1650 г.).
В Ирландии, после печального опыта столкновений с копьями конницы шотландского контингента в Ольстере, мятежная конница графа Кэслхэйвена в конце концов отказалась противостоять им, пока ее не обеспечат доспехами. Два первых ряда ирландских всадников были снабжены защитным вооружением, и Оуэн Рой по той же причине вооружил свои кавалерийские полки пистолетами (4 роты) и копьями (1 рота). Любопытно отметить, что сами шотландцы в большинстве случаев обходились одними шлемами (либо «стальными шапками», т.е. морион или кабассет) и колетами; летом 1651 г. шотландской кавалерии досталась привезенная из Швеции партия доспехов, выгруженная близ Данди. Не имея зачастую кирас (невзирая на требования 1640-х гг. об их наличии) и восседая на маленьких, легких и слабых конях, они поневоле были вынуждены делать основной упор на скорость и маневренность копейщиков как единственную возможность хоть как-то противостоять «железной стене» английской кавалерии. В противном случае, шотландцы «никогда не смогут выдержать атаку или сдержать удар вражеской конницы».
Крузо описывает доспех кирасира: закрытый шлем с забралом, горжет, кираса, усиление нагрудника (поверх кирасы), наплечники, наручи, металлические перчатки, набедренники, наколенники, юбка панциря, меч с поясом, колет под латы, кремневые пистолеты у седла (ствол 18 дюймов длиной, калибром 20 пуль на фунт) и копье длиной 18 футов. Но кирасиры в Англии практически не использовались. Полным доспехом кирасира обладали в годы Гражданской войны лишь немногие офицеры и джентльмены-рядовые (хотя все полковники, генералы и короли приказывали рисовать себя на портретах именно в таких рыцарских латах). Владельцы нескольких экземпляров могли жертвовать их в войска. Когда Ричард Аткинс формировал свою роту (60 кавалеристов) в январе 1643 г., «мастер Даттон отдал мне 30 стальных наспинников, нагрудников и шлемов, и два человека и лошади полностью бронированы» (как кирасиры?). Редкостью в Англии была лошадь, способная нести кирасира. Такой доспех был, конечно, очень дорогим (4 фунта 10 шиллингов в 1629 г., когда снаряжение аркебузира стоило всего 2,5 фунта), тяжелым (человек в нем «не мог без большого труда залезть на лошадь») и неудобным (Эдмунд Ладлоу едва не замерз в нем в ночь перед битвой при Эджхилле), но весьма надежным, хотя Иаков I заявил, что он спасает жизнь носящего его и не дает ему поранить кого-либо другого! При Эджхилле кирасир парламента, «бронированный с головы до ног» атаковал принца Уэльского (на портрете кисти У. Добсона юный принц сам показан в черном эмалированном кирасирском доспехе с позолотой) с братом, и ничего не могли с ним поделать, пока джентльмен-наемник Мэтьюс не «покончил с делом» ударом чекана. При Хоптон-Хит (19 марта 1643 г.) граф Нортгемптон спешился и был окружен врагами, но отказался сдаться, и был неуязвим для ударов в своих кирасирских латах, и погиб только от «удара алебарды по задней части его головы», когда «его шлем был хитро сбит ударом приклада мушкета».
Но не считая отдельных немногочисленных богатых индивидов (король Карл иногда надевал полный кирасирский доспех, но не в бою, а по торжественным случаям, и принц Уэльский как-то появился в Йорке во главе конной роты, нося «очень курьезный позолоченный доспех»), лишь две кавалерийских части из кирасир служили в Первой Гражданской войне, и обе на стороне парламента. Это были рота Лейб-гвардии графа Эссекса (в ней и служил Ладлоу) и полк сэра Артура Хэслриджа. (Монк в своих заметках позднее вообще игнорировал кирасир, «потому что немногие страны могут позволить себе коней, пригодных для службы кирасирам»; следует опровергнуть как голословные утверждения о том, что кирасирское снаряжение получило всеобщее распространение к концу войны – как раз тогда кирасиры и исчезли.) Полк Хэслриджа, сообщает Кларендон, «был столь изумительно бронирован, что они были прозваны другой стороной полком раков , из-за их блестящих железных панцирей, в которые они были облачены, будучи идеальными кирасирами; они были первыми, вооруженными таким образом, с обеих сторон, и сначала произвели впечатление на конницу короля, которая, будучи без доспехов, не могла вынести столкновения с ними; кроме того, их не беспокоили удары шпагой, которая была почти единственным оружием других». Однако, за защиту пришлось платить отсутствием маневренности, и при Раундуэй-Даун полк Хэслриджа был разбит наголову, когда встретил атаку роялистов, стоя на месте! Сам сэр Артур был тогда еще «в кольчуге поверх лат и шлеме (я уверен) не пробиваемом из мушкета», и все усилия роялистов, атаковавших его, так ни к чему и не привели. Лишь когда его лошадь споткнулась, Хэслриджу пришлось сдаться, но его тут же отбили свои. Когда эту историю поведали Карлу I, король изрек: «Будь он так же снабжаем припасами, как укреплен, он мог бы выдерживать осаду в течение семи лет!».

Драгуны
Маркхэм в 1625 г. рекомендовал драгунам (которых он явно представлял кавалеристами) носить «открытый шлем с нащечниками, и добрый колет с глубокими полами» (оба пункта так и остались благим пожеланием). В качестве огнестрельного вооружения он советовал мушкет со стволом 16 дюймов длиной, с кремневым замком, носившийся на кожаном ремне через правое плечо. Также драгун должен был носить ремень с пороховницей, ключом и сумочкой для пуль, и шпагу (видимо, более короткую, чем в коннице). В реальности драгуны Гражданской войны вооружались шпагами и мушкетами на ремнях, «со стволом несколько шире обычного, висящим на ремне на вертлюге сбоку», по словам Вернона (обычно мушкет кремневый). Пистолетов не было (разве что у офицеров – подполковник парламента Джеймс Карр в 1643 г. располагал карабином и тремя парами пистолетов). Однако, драгунские роты Восточной Ассоциации снабжались шпагами, пистолетами с кремневыми замками и мушкетами на крюках. Еще один военный теоретик в 1649 г. предлагал «кулеврины и пороховые фляжки», плюс «свиные перья» в количестве двух – каждое длиной 142 см, с наконечником в 15 см.
Поскольку драгуны, ездящая пехота, воевали прежде всего в пешем строю (но при случае атаковали и верхом), Монк рекомендовал мушкеты с кремневыми замками, и драгуны Новой Модели обычно снабжались ими (с перевязями на крюках в 1649 г.). Так, в счетах за июль 1645 г. указано «200 драгунских мушкетов с кремневыми замками по 15 ш. 6 п. за штуку». В декабре закупили 1000 кремневых «драгунских мушкетов», длиной по 4 фута. В январе 1646 г. для драгун Новой Модели заказали 1200 лядунок, «из прочной пластины, крытых черной кожей, из них 700 полукруглых, а остальные 500 двойные», а также 1000 карабинных ремней «из доброй кожи», с пряжками, и 700 ремней на лядунки. Полагают, что лядунки все же предназначались для конницы (или это набрюшные сумы для пехоты?), а драгуны обходились бандельерами. Но нет никаких упоминаний о выдаче драгунам бандельеров.
Хотя драгун старались вооружать кремневым огнестрельным оружием (они всегда стояли в пикетах и караулах), роялистам нередко приходилось отказываться от подобного принципа. Так, в расписке от 21 ноября 1642 г. читаем: «Выдать полковнику Эд. Грею для его драгунского полка двенадцать мотков фитиля, четыре бочонка пороху, два бочонка пуль для мушкета и два для карабина». Т.е., речь идет о карабинах и фитильных мушкетах. В декабре 1642 г. Военный совет короля в Оксфорде приказал всем мастерским производить мушкеты для драгун, длиной только 3 фута. Со временем роялистские драгуны начали переходить на кремневые мушкеты – 30 кремневок выдали драгунам принца Руперта в ноябре 1644 г.
Крузо в 1632 г. советовал вооружать драгун, помимо фитильных мушкетов, еще и пиками с кожаными темляками посередине древка. Другие военные теоретики тоже говорят о полупиках драгун. Но J.B. отметил в 1661 г., что «в этих наших Английских войнах было замечено, что драгуны редко использовали пики». (Возможно, за исключением шотландцев – полк Фрейзера, например; кстати, шотландские драгуны обычно имели фитильные, а не кремневые, мушкеты с бандельерами, а за голенища сапог затыкали пистолеты.) В 1643 г. полковник драгун принца Руперта Джон Иннз временно сдал на склад 39 мушкетов и 39 «пик» его заболевших солдат, но Иннз также был генерал-адъютантом пехоты, да и потом (1643-1644 гг.) он получал для драгун Руперта мушкеты, но не пики.
В качестве экзотичного оружия отметим охотничьи ружья, дубины и серпы, а также вилы и цепы парламентских «драгун Мурлэнда», образованных в районе Лика.

Литература:
 Asquith S. New Model Army 1645-60. Osprey, 1981.
Elliot-Wright P.J.C. Firelock Forces // Military Illustrated (MI ). 1994. № 75.
Firth C.H. Cromwell’s Army. L., 1921.
Gush G. Renaissance Armies 1480-1650. S.l., 1982.
Haythornthwaite Ph.J. “Lobsters”: 17th century cuirassiers // MI. 1992. № 51.
Haythornthwaite P.J. The English Civil War 1642-1651: An Illustrated Military History. L., 1994.
Honeywell C., Spear G. The English Civil War Recreated in Colour Photographs. L., 1993.
Mungeam G.I. Contracts for the Supply of Equipment to the New Model Army in 1645 // Journal of Arms & Armour Society. 1969. Vol. VI. № 3.
Reid S. Covenanters: Scots Infantry in the 1640s // MI. 1989. № 19.
Reid S. Scots Armies of the English Civil Wars. Osprey, 1999.
Reid S. Dunbar 1650: Cromwell’s most famous victory. Osprey, 2004.
Roberts K. Soldiers of the English Civil War (1): Infantry. Osprey, 1989.
Roberts K. Matchlock Musketeer 1588-1688. Osprey, 2002.
Roberts K. First Newbury 1643: The turning point. Osprey, 2003.
Roberts K., Tincey J. Edgehill 1642: First Battle of the English Civil War. Osprey, 2001.
Tincey J. Soldiers of the English Civil War (2): Cavalry. Osprey, 1990.
Tincey J. Ironsides: English Cavalry 1588-1688. Osprey, 2002.
Tincey J. Marston Moor 1644: The beginning of the end. Osprey, 2003.
Young P. The English Civil War Armies. Osprey, 1973.
Использована общедоступная информация сети Internet.


Получение звания "салага"

Первое звание, тут все проще простого.
Летите на пиратскую базу, получаете ранг пирата, а также неплохой пиратский корпус.

Получение звания "юнга" (100 очков)

Для выполнения, в галактике должна быть построена научная база, в этом случае вам дается задание найти блок памяти на незаселенной планете. Покупаем 1-3 зонда, загружаем на планету и летим по своим делам. По возвращению забираем блок памяти и сдаем его на пиратскую базу.
В качестве награды сейчас и в дальнейшем будут выдавать отличное акриновое оборудование с малым весом и максимальным на тот год возможностями, но естественно не без минусов.

Получение звания "рейдер" (250 очков)

Ну наконец-то нормальное задание, нужно убить одного пирата-стукача, но это еще не все.
После того как вы возьмете задание, вам на нижнюю панель будет постоянно приходить одно глупое сообщение, там написано что-то про вашу буренку. Так вот, это секретное послание агентуры. Летим на указанную в сообщении планету, и тут вам предлагают сливать информацию в пользу Коалиции. Ни в коем случае не говорите, что не знаете о чем говорит агент, даже если хотите играть за пиратов, ибо вы пропустите некоторые куски сюжета.
Сливаем им того пирата, которого нам надо убить. Далее, летим убивать пирата, и после того как выпадает капсула, берем с пирата деньги, загружаем на борт и:

  • либо хватаем и несем на ПБ (+ к пиратам)
  • либо хватаем и несем на ближайшую коалиционную планету (+ к коалиции)
В независимости от того, что вы выбрали, по окончанию вы получите 1 микромодуль на выбор и новое звание.
Чтобы девушки-спецагенты давали вам задания, нужно по возможности выполнять задания в пользу коалиции.

Получение звания "шкипер" (450 очков)

Вот тут задание будет посерьезнее, нам нужно уничтожить бизнес-центр в системе атакованной доминаторами, причем нами же и вызванными.
Летим на планету, чтобы встретиться с представителем агентов, докладываем ему все и летим в систему где наш бизнес-центр.
Выполнить задание можно 2-мя способами:

  • Делаем, как сказали пираты. По прибытию в систему, маяк активируется автоматически. Долетаем до бизнес-центра и ждем доминаторов. Как только в систему вторглись, расставляем 3 кварковые бомбы, и стреляем по ним уничтожая бизнес-центр. Доминаторов можно не трогать, и лететь на пиратскую базу. (+ к пиратам)
  • Играем за Коалицию. Прилетаем в систему, маяк активируется, долетаем до БЦ, и как только в систему залетают доминаторы, на панель приходит сообщение о том что нужно охранять БЦ в течении 60ти дней. Собственно это и делаем. Через 60 дней, база самоуничтожится, и вам останется только лететь на пиратскую базу за лычкой, и на коалиционную планету за наградой. Ах да, в вашем трюме остались еще 3 кварковые бомбы. (+ к коалиции)
В независимости от того, за кого вы отыграли, по окончанию вы получаете на выбор: 3 ММ 3-го уровня, 2 ММ 2-го уровня или 1 ММ 1-го уровня.

Получение звания "головорез" (750 очков)

Пора за лычкой. На первый взгляд задание простенькое, но не все так гладко.
Отправляемся в путь и убиваем рейнджера, возвращаемся на ПБ.
Тут нам сообщают что рейнджер жив, и сейчас находиться в госпитале. Летим в агентуру, и на планету, где лежит рейнджер. Дальше нас ждет квест.

Прохождение квеста:
Разрешаем дроиду себя отсканировать, бластер оставьте при себе и вы попадете к доктору. На вопрос о вашем самочувствии ответьте: "как хорошо прожаренный пенчекряк". Забираем его халат и линяем. Идем в отдельные палаты, и там находим нашего рейнджера.
Не надо его душить подушкой, ничего хорошего из этого не выйдет. Далее к лифту, на первый этаж, к служебным помещениям, и в туалет. Там моем руки и берем костюм рабочего. Далее, на третий этаж, вставляем карту рабочего, проходим в комнату к начальнику охраны, подслушиваем разговор, уходим. Далее в безымянную дверь, охранникам комнаты говорим, что вызывает Майор к себе и идем дальше.
Тут уже идет ответвление в зависимости от того, за кого вы играете:

  • Если за спецагента, то жмите "отказаться от убийства". Поднимаемся на 4-й этаж и говорим что у вас есть важная информация, говорим всем правду и... задание выполнено. Награду получите на месте. (+ к коалиции)
  • Запираемся в помещении, обыскиваем все, надеваем дыхательную маску и начинаем откачивать воздух. Сначала 3-й уровень, а дальше все остальные. Выходим через главный вход. Встретившемуся Охраннику срываем маску. Задание выполнено. Награда ожидает вас на ПБ. (+ к пиратам)
После квеста, летим на ПБ и получаем 2 микромодуля на выбор.

Получение звания "атаман" (1000 очков)

Чтобы стать атаманом, надо убить атамана, что логично. К вам в помощь отправляют таинственного мистера Шу. Спросите у него кто он такой и какова его цель, он должен вам сказать что он ликвидатор, за это вы получите дополнительную награду.
Летим на планету, где поселился атаман, ждем мистера Шу на орбите планеты, и выбираем из 2х способов его устранения:

  • Если вы не хотите участвовать в Планетарной битве, отправьте этим заниматься мистера Шу. Через день он вылетит и атаман полетит в другую систему, на планету, где его посадят на 100 лет. Проследите за ним, и после можете отправляться на ПБ. (+ к пиратам)
  • Оставляем мистера Шу на орбите, а сами летим на планету.
    Далее придется победить в Планетарной битве. Она довольно простая, можно сразу отправляться в центр карты к зеленым, попутно уничтожая вышки и захватывая заводы. При этом стоит держать всех роботов в целости, т.е. после каждой перестрелки давать им время на ремонт.
    После победы открывается маленький квест.
    В нем следует сделать следующее:
    - Так и есть
    - Что ты имеешь ввиду?
    - Сильные слова.
    - После того, как ты это сказал, я начинаю понимать...
    Далее на выбор: можете оставить его живым (+ к коалиции) или убить (+ к пиратам).
Если вы оставили его живым, то залетите на коалиционную планету, чтобы получить награду. После летим на ПБ и выбираем себе набор микромодулей.

Стоит отметить: если вы выполнили это задание не в пользу Коалиции, то последнее задание от девушек-спецагенток никак не получить, т.е. вы не получите гибридного дроида.

Получение звания "хан" (1500 очков)

Для получение этого звания нужно выполнить 3 "особых" правительственных задания на выбор. Здесь постараюсь описать каждое из этих заданий, что смогу найти. Все они интересные, поэтому рекомендую пройти каждое из них.

  • Исследование черной дыры:
    Перед прохождением, желательно хорошо вооружиться. Залетаем в заданную черную дыру, внутри проблем особых не будет, главное перед вылетом соберите аптечки, чтобы полоска хп была полной, т.к. на выходе вас будут ожидать 3 пирата и много хлама, видимо от убитых до вас кораблей. Убираем пиратов, собираем из мусора все что вам пригодится, и возвращаемся на планету, за вознаграждением.
  • Купить технику и продовольствие:
    В общем итоге нам нужно купить 1000 тонн еды, и 1000 тонн техники, итого 2000. Денег за это вы не получите, так что придется заранее накопить не хилый капитал. Лучше заранее, до того как начнется задание, купите все что нужно, не торопясь, и когда уже начнется миссия, вам останется лишь сдать накупленное барахло. Не стоит браться за это задание, если у вас маленький корпус или слабый двигатель. Вы попросту не успеете. Главное не забывайте, когда пролетаете систему, потыкайте на каждой планете и базе правой кнопкой, если на планете хороший запас нужного вам товара - купите. И пользуйтесь поиском по планетам, чтобы сразу купить много, а не собирать по 10-20 техники с каждой планеты.
  • Уничтожить научную станцию:
    Если у вас нет исследовательских зондов к началу миссии, можете их купить как раз в той же системе, на той же базе которую нужно взорвать. Не скупитесь на зонд который дают когда берете задание, зонд и вправду хороший и прослужит вам в дальнейшем. Далее летите на планету где припрятана бомба (Желательно обзавестись хорошими зондами, ибо срок миссии ограничен). Пропускаем дни, и как только появляется бомба, хватаем её и летим обратно. Выкиньте бомбу рядом с базой (не надо только по ней стрелять, бомба сама взорвется) и можете сразу лететь на стартовую планету. Пока долетите, бомба как раз взорвется. Денег естественно не дадут.
  • Собрать дань с 6-и мирных кораблей:
    Задание простое. Летаем по системе, и грабим мирные корабли. Можно отнять груз, можно потребовать деньги. После того как вы ограбите 6 кораблей, на панель уведомлений, придет сообщение о том что задание выполнено.
  • Доставить контейнер с записями пеленгских бесчинств:
    Простое задание на доставку. Если не справляетесь, включите форсаж. По прибытию получите вознаграждение.
  • Собрать полный пакет доминаторского оборудования:
    А вот это уже интересно, пора повоевать с доминаторами.
    Нужно собрать: торсионный реактор(двигатель), стекбаррель(топливный бак), дианод(дроид), ментощуп(захват), пикселит(генератор защиты), сенсотрон(радар) и тех-детектор(сканер).
    Награда: Стандартная сумма правительственных заданий + оплата собранного оборудования в x2. Если оборудование, выбито недавно, то x3, а если еще и принадлежит одной серии, то x4. На выполнение этого задания, вам дается примерно год. Обидно будет не успеть, поэтому стараемся этого не допустить. Если вы решили собирать оборудование только одной серии, то готовьтесь к проблемам. К примеру у Блазеров, очень редко (у меня ни разу не выпал) выпадает сенсотрон, когда у Келлеров, он выпадает у каждого 2-го убитого. Если у вас есть Локализатор взрывной волны, или достаточное кол-во программ "Аварийный сигнал"(можете купить у пиратов за ноды), то можете попытаться собрать одну серию, если нет, то лучше не заморачивайтесь и игнорируйте привязку к серии. Года вам должно вполне хватить, к тому же к этому времени, у вас должен быть вполне боевой корабль. Складывайте оборудование, где-нибудь неподалеку, как все соберете, возвращайтесь за вознаграждением.
  • Найти артефакт разделенный на 3 части:
    Приобретаем зонды, чем больше тем лучше (и главное хороших), летим на первую планету, скидываем там зонды и летим за пиратами. Смело можете убивать обоих, после чего вы узнаете где 2 другие части амулета. В процессе их убийства, как закончится исследование первой планеты, залетаете на нее, хватаете 1-й фрагмент, и повторяете то же самое с 2-я другими планетами. Главное не медлите! На все это у вас чуть более полугода.
  • Найти секретный архив:
    Покупаете зонды, которые вам предлагают (не скупитесь, они хорошие). Исследуете необходимую планету, забираете архив, и летите обратно.
  • Обменять Зверька на статуэтку:
    Делаем все по инструкции:
    • Уничтожаем транспорт, который взлетит на следующий день после выдачи задания
    • Подбираем Вротмневолоса (имя зверька) и везем на пиратскую базу. Заранее посмотрите в поиске где она, а то правитель забыл сказать нам систему, где эта база.
    • Обмениваем Вротмневолоса на статуэтку и везем обратно владельцу.
  • Подбросить наркотики одному политику (квест):
    Проще квеста, я не встречал, поэтому подробно описывать не буду. И так к началу нашей операции, надеваем перчатки и вставляем ключ, попыток не ограничено поэтому можете вводить все 3 кода, как войдете, наденьте бахилы, ну а дальше спрячьте пакетики так, чтобы можно было бы очень легко найти, но чтобы они не были на видном месте, и не надо все 5 пакетиков бросать в одной комнате. Сделайте в каждой комнате по пакетику. Не нужно мудрить, спрячьте в стереовизоре, в цветочном горшке немного присыпав землей, в ботинке, или тапке. При выходе из квартиры не забудьте забрать с собой ключ.
  • Очистить планету от доминаторов (ПБ):
    Битва простенькая. Самое главное, это быстро занять нейтральную базу в центре для постройки роботов, пока её не занял Келлер. Изначально у вас будет всего 5 роботов. Также за оплату нодами, можно увеличить стартовое кол-во роботов.

Получение звания "барон" (3000 очков)

Получаем лычку, и нам открывается новый сектор с 2-я системами: Тортугац и Нифигац. В Нифигац, после получения звания Барон, можно будет залетать и собирать налоги с планет.
Но пока звание мы не получили, летим в Тортугац. Там будет лишь одна пиратская база, хотя по механике игры, она считается планетой. Как только вы на нее сядете, в систему тут же ворвутся вояки. Вылетаем, начинаем их мочить (можно и не стрелять по них, пираты сами все сделают) И ждем прилета ВБ, которая совершит посадку на ПБ. После приземления на ПБ, начнется квест по спасению базы.

Квест делится на 4 части.

В первой части нам предстоит отбить атаку военных. Включаем турель и выбираем больше пулеметов, поскольку ими вам придется пользоваться чаще, т.к. лазеры большую часть будут находиться в перегретом состоянии. Чтобы выиграть нужно запомнить одну вещь. Вас ожидает всего лишь 7 волн, поэтому не стоит сильно экономить боеприпасы пулеметов. Есть 2 способа прохождения. С минами или без них. Я лично проходил без мин. В таком случае, вместо того чтобы ставить мины, собираем боеприпасы. У вас будет приличный запас ракет. Ну и чем же стрелять? Если у вас очень много солдат, и не так много техники, то стреляйте лазерами. Если солдат и техники поровну или если лазеры перегреты, стреляйте пулеметами. Ракеты же очень эффективны против киборгов и тяжелой техники, а вот против солдат, от них толку не больше, чем от пулеметов, за исключением того что запас ракет сильно ограничен. В первые 3 волны, старайтесь не пользоваться ракетами, и дальше можете всаживаться по 3-4 штуки за одну волну.

Во второй части, нам дается бродилка:
- Искать другой путь
- К транспортеру
- Зайти в склад
- Что-нибудь поискать
- Покинуть склад
- Отойти от транспортера
- Подойти к стеклянной будке
- Бросить внутрь дымовую гранату
- Покинуть каморку
- К транспортеру
- Воспользоваться ключом.
Далее, у вас есть транспортер. Кол-во топлива на исходе, поэтому сначала едем к Перегонной, заправляемся и теперь к Хранилищу. Забираем ручное оружие, и для транспортера: Гранатомет, Фонарь, Комплект брони и Навигатор. Едем к сортировочной. Далее пролетаем через пропасть, В кабинку с пеленгом забросьте осколочную. Далее в маневренные коридоры, пристраиваемся в конце колонны и стреляете из гранатомета., далее к воротам, и снова воспользуйтесь гранатометом, пальнув по бочкам. Заезжаем в ангар, и расстреливаем последние снаряды в левую и правую кучу. Покидаем транспортер, дважды продвигаемся вперед, стреляем в энергетический узел и добивайте остатки очередями. Проходим через конвейер. Далее как, ваш транспортер прижмет к магниту, бросьте осколочную в кабинку. Посвятите фонарем на сенсор и все. Эта часть квеста может быть совершенно другой, все зависит от того оборудования, которые вы выбрали в Хранилище 13.

Третья часть не сильно отличается от второй, за исключением того, что все мини-игры идут фиксировано. Решительно подходим к малоку, говорите что вы из службы проверки и что вы не потерпите отсутствие порядка. Покажите свое рейнджерское удостоверение, когда речь зайдет о ваших документах. Спросите его имя и номер части и шагайте дальше. Подойдя к следующей двери, выжидайте до тех пор пока не будет написано, что ничего не изменилось. Заходим внутрь. Если противников 4 - бросьте монетку, если 3 - свалите шкаф, если больше, то тут уж ничего не поделаешь. В следующей мини-игре, нужно соединить проводки одного цвета из разных пучков. Здесь вам пригодиться листик. Всего цветов 5: Желтый, красный, синий, зеленый и оранжевый. Просмотрите 4 провода из первого пучка и запишите к цвету. 5-й провод подпишите к недостающему цвету ибо времени на его просмотр может не хватить. Делаем то же самое со 2-м пучком и соединяем проводки одного цвета. Далее поднимаемся наверх, далее все по схеме:
- Выскочить навстречу врагам
- Бросить в противников кубок
- Запрыгнуть в ящик
- Бросить в противников угольком
- Дернуть край ковровой дорожки
- Бежать в сторону лифта
- Схватить картинку Рее Пина

И осталась последняя заключительная очень короткая часть:
Жмем: Прислушаться, Уделить внимание офицеру. И теперь финальный выбор от которого зависит конец:

  • Согласиться на предложение - глупое решение, и за это расплатитесь своей жизнью.
  • Если убиваете Барона - Вы занимаете его место, и станете сами проводить сделки с продажным адмиралом и в итоге Пираты победят Коалицию. Конец для рейнджера не счастливый. Зло победило.
  • Если Убить Генерала - В таком случае, вы пресекаете связь между пиратами и коалицией, тем самым уничтожив пиратскую организацию в целом. Барон не в силах что-то сделать. Коалиция победит пиратов. Спецслужбы инсценируют вашу смерть, и дадут много денег для дальнейшей жизни. Добро победило.
  • Если убить обоих - Вы занимаете место барона, и положили конец пиратской организации. Пираты вернулись к истокам, а вы прославились не только среди пиратов, но и коалиции относилась к вас с уважением, не смотря на вашу пиратскую деятельность.
Победила дружба.

UPD (май 2018): Данное руководство не обновляется с середины 2014 года. Если кто-то перепроходит и видит, что можно что-то добавить, то напишите в личные сообщения, что конкретно хотели бы исправить, я выдам возможность редактирования руководства.
Всем гаалистры времени за мой счёт!

А.В. Куркин

1. Предпосылки создания постоянных воинских формирований в Бургундии XV в.

Принято считать, что постоянная, т.е. существующая не только в военное, но и в мирное время, бургундская армия появилась в 1471 г. после учреждения т.н. «ордонансовых рот». В действительности, вопрос появления в Бургундском княжестве регулярных войск значительно сложнее. К тому же сам термин «постоянная (регулярная) армия» весьма условен. Так, например, своими маленькими «регулярными войсками» обладала определенная часть дворянской элиты герцогства. Речь идет о гвардейских подразделениях («лучники тела», «лучники охраны» и т.д.), которые имели единообразное вооружение и снаряжение, оплаченное их сеньором, и несли постоянную службу при дворе своего хозяина. Гарнизоны главных крепостей страны, из года в год за оговоренную плату осуществлявшие их охрану, так же могли считаться регулярными войсками. В этой связи французский историк Филипп Контамин писал:

««Постоянная армия» - выражение вполне не ясное, поэтому следует обрисовать разновидности такой армии. Можно считать доказанным, что по меньшей мере с начала XIV в. на конкретной территории, если только она достаточно обширна, всегда были воины, вооруженные люди, способные поддерживать внутренний порядок, а также задерживать воров и убийц, исполнять решения власти и судебных органов и обеспечивать минимальную безопасность в пределах укреплений».

Очевидно, что в широком понимании термин «постоянная армия» обозначает крупные воинские соединения, имеющие свои институты снабжения, боевой подготовки и командования. Содержание подобной армии предполагает наличие постоянных, т.е. регулярно взимаемых налогов и осознание политической элитой страны безусловного преимущества дорогостоящей, но стабильной вооруженной силы над более дешевыми и менее управляемыми формированиями феодального ополчения, городской милиции и наемниками, набираемыми от случая к случаю. События Гентской войны (1452-1453 гг.), потребовавшие от бургундского военно-политического руководства в течение двух лет держать в поле крупные военные силы, а в городах охваченных восстанием провинций - сильные гарнизоны, побудили бургундского герцога Филиппа Доброго искать альтернативные варианты феодального ополчения.

В 1457 г. из добровольцев-волонтеров (volontaires) были набраны первые постоянные бургундские роты, которые за службу в мирное время получали половинное жалование. Роты имели различную численность и были поделены на комнаты-камеры по 5-6 жандармов с несколькими компаньонами в каждой. Раз в месяц проводились трехдневные ротные сборы, на которых проверялись вооружение и выучка, а так же выдавалось жалование. За 3 дня сборов жандарму начислялись 24 су (2 фламандских гро), компаньону - 6 су. Скорее всего, подобные роты волонтеров просуществовали не долго.

В 1466 г. в Бургундии, особенно в землях, граничащих с вечно бунтующим Льежским княжеством, были созданы пехотные части хозяйственных (mesnagers), в чем-то напоминающие французских «вольных лучников». Хозяйственные стояли гарнизонами в нескольких крепостях и совмещали службу с ведением личных дел.

В 1467 г., после сражения при Брюстеме и капитуляции Льежа, бургундский герцог Карл Смелый вновь решил возродить роты волонтеров. Так, согласно сообщению Жана д’Энена, Жаку де Люксембургу, сеньору де Фьенну, а также еще нескольким сеньорам герцог предложил возглавить постоянные роты в 50 копий с половинным жалованием в мирное время. Люксембург дипломатично ответил, что сам он готов служить герцогу в каком угодно качестве и в любой момент, но прежде должен посоветоваться с людьми своей роты. В ходе совещания большая часть жандармов де Фьенна высказалась против службы, мотивируя свой отказ усталостью, тревогой за оставленные семьи и, что самое главное, задержками с выплатой жалования, каковые обычно практиковались как Филиппом Добрым, так и его сыном. Тем не менее, как заключает Энен, какая-то часть жандармов все-таки записалась в волонтеры и сразу получила жалование за 15 дней.

Однако эти полумеры не могли решить главной проблемы, которая заключалась в крайне неповоротливом механизме мобилизации бургундской армии, что как отрицательно сказывалось на сроках проведения кампании, так и не позволяло вовремя реагировать на внезапные военные угрозы. Например, сбор бургундского феодального ополчения (арьербана) для похода на Льеж в 1468 г. растянулся на 2 месяца, при этом часть отрядов так и не прибыла в точку рандеву, вследствие чего кампания была проведена в тяжелых условиях дождливой осени и холодной зимы.

Кроме того, на Карла Смелого, вероятно, определенное впечатление произвела регулярная армия Людовика XI, с которой он столкнул свое феодальное воинство при Монлери (1465 г.). Только благодаря регулярным ордонансовым ротам французский король в ходе войны Лиги общественного блага сумел нанести упреждающий удар по одному из участников Лиги, герцогу Бурбонскому, и выбить его из борьбы до подхода главных сил лигистов. После подписания Конфланского мира потрепанная бургундцами при Монлери французская королевская армия, тем не менее, за два зимних месяца 1465-1466 гг. в ходе молниеносной кампании вновь восстановила власть Людовика в Нормандии. Такая боевая активность и мобильность впечатляли.

Осенью 1469 г. Карл Смелый пребывал в совершенно справедливой уверенности относительно новой войны с Францией, которая должна была начаться в самом ближайшем будущем. Какое-то время герцог возлагал надежды на корпус итальянских наемников: принцу Родольфо Гонзаге предложили навербовать 1 200 копий (по 5 всадников в каждом), поделить их на роты и направить в Бургундию для прохождения службы. Однако в виду недостаточного финансирования и политических трений этот план провалился.

В 1470 г. проблема создания регулярной армии встала со всей остротой. 20 мая было принято решение о наборе 800 копий «ордонанса», 23 октября количество набираемых в регулярную армию «копий о 3 лошадях» повысилось до 1 000, с оплатой 15 франков ежемесячно. Именно с этого момента началось формирование первых бургундских ордонансовых рот, составивших костяк постоянной армии Карла Смелого.

Зимой 1470-1471 гг. военные чиновники герцога стали инспектировать формирующиеся роты. Так, 9-11 февраля тремя комиссарами герцога был проведен смотр бургундской роты рыцаря Амэ де Рабутена, сеньора д’Эпири.

10 февраля был проведен смотр роты Питера фон Хагенбаха, временно расквартированной в Вавре. Сам Хагенбах, занятый администрированием Эльзаса, отсутствовал, поэтому ротой фактически руководил его лейтенант Жан д’Инь.

27 февраля герцогские комиссары провели инспекцию роты Клода де Даммартена. Во время смотра командир роты и два десятника-дизанье отсутствовали, поэтому ротой командовал Филипп де Сен-Леже, лейтенант и командир второй дизани.

В мае государственные чиновники Брабанта получили инструкции Карла Смелого о регистрации добровольцев для записи в постоянные роты. Следовало навербовать 1 250 копий в составе 1 жандарма, 1 пикинера, 1 арбалетчика и 1 кулевринье - всего 5 000 человек. Набранных таким образом бойцов предписывалось к 15 июня сконцентрировать в Аррасе. Однако сроки выдержаны не были, и запись добровольцев растянулась до конца года.

2. Военные ордонансы Карла Смелого.

31 июля, находясь в городе Аббвилль на Сомме, Карл Смелый издал свой знаменитый указ (ордонанс) о формировании 12 регулярных рот.

«Монсеньор герцог объявляет, что берет на свое содержание и обеспечение 1 250 жандармов ордонанса с тремя лошадьми, и на каждого жандарма трех конных лучников и пеших арбалетчика, кулевринье и пикинера, самых лучших и подготовленных, каких только он сможет найти в своих землях на правах сеньора».

Каждая ордонансовая рота (compagnies d’ordonnance), согласно положениям Аббвилльского ордонанса, состояла из 100 копий, сведенных в 10 взводов-дизаней (dixains -десятки). Каждая дизань насчитывала 10 копий, разделенных на две неравные камеры-шамбр по 4 и 6 копий. Командир «четверки» - шефдешамбр (chefe de chambrе) подчинялся командиру «шестерки» - дизанье (disenier -десятник), который, в свою очередь, находился в прямом подчинении у командира роты - кондюкто (conducteur, в русскоязычной традиции - кондюктёр или кондуктор). Кондюкто исполнял приказы главнокомандующего - Генерального капитана, т.е. самого герцога Карла, который, по словам Оливье де Ла Марша «хотел быть единственным капитаном своих людей и приказывать им в свое удовольствие».

Таким образом, ордонансовая бургундская рота включала в свой состав 900 человек, из которых 100 были нонкомбатантами - пажами или валетами. В число комбатантов входили 500 кавалеристов (100 жандармов, 100 кутилье и 300 конных лучников) и 300 пехотинцев (100 арбалетчиков, 100 кулевринье и 100 пикинеров). В целом, копируя организационную структуру французских ордонансовых рот, бургундские военные функционеры на итальянский манер усилили традиционное копье из 6 кавалеристов (включая конного слугу) тремя пехотинцами.

К каждой роте приписывались 1 или 2 трубача-тромпетта (trompettes), хирург, комиссар, следящий за порядком (commissaire), нотариус-нотэр (notaire) и казначей-трезорье (tresorier), иначе одето (auditeur, аудитор) с помощником, который раз в квартал выдавал жалование из расчета следующих ежемесячных выплат:

Отсутствие в приведенном списке кутилье и пажа не должно смущать, т.к. их жалование засчитывалось в те 15-18 франков, которые выдавались жандарму.

Фактически, 12 ордонансовых рот (в действительности было сформировано 13 рот, но рота №1 оказалась сразу приписанной к гвардии) закончили свое формирование и «встали в строй» уже в 1472 г.

  • рота № 1, кондюкто Оливье де Ла Марш;
  • рота № 2, кондюкто Жак де Гаршье;
  • рота № 3, кондюкто Жан де Ла Вьевиль;
  • рота № 4, кондюкто Жак де Монмартен;
  • рота № 5, кондюкто Джакомо де Виши;
  • рота № 6, кондюкто Филипп де Дюбуа;
  • рота № 7, кондюкто Жиль де Гаршье;
  • рота № 8, кондюкто Жак де Ребренне;
  • рота № 9, кондюкто Клод де Даммартен;
  • рота № 10, кондюкто Питер фон Хагенбах;
  • рота № 11, кондюкто Бодуэн де Ланнуа;
  • рота № 12, кондюкто Амэ де Рабутен.
  • рота № 13, кондюкто Филипп де Пуатье.

Национальный состав сформированных частей был довольно пестрым. Так, роты №№1,13 состояли, в основном, из пикардийцев, роты №№2,3 - из фламандцев, роты №№ 4,7-12 - из бургундцев, рота №5 - из савойцев, рота №6 - из голландцев. Зачастую фактическое командование ротами осуществляли не сами кондюкто, многие из которых занимали важные государственные или придворные посты и вынуждены были постоянно отвлекаться от решения узко военных задач, а их лейтенанты. Некоторые из этих лейтенантов, такие, например, как Жан д’Инь, Антуан де Салленово или Ферри де Кусанс, со временем заменили своих непосредственных начальников, и сами заняли должности кондюкто.

13 ноября 1472 г. в местечке Боэн-ан-Вермандуа был издан очередной военный ордонанс Карла Смелого. Ордонанс учитывал результаты Французской кампании и содержал незначительную корректировку численности регулярной армии Бургундии:

Административное деление роты на дизани, камеры и копья в бою и на походе, что следует из текста ордонанса, нивелировалось. Бойцы роты в походно-боевых условиях делились на три тактические единицы: отряд кавалерии из жандармов и кутилье, отряд лучников и отряд пехотинцев. Таким образом, командные функции дизанье и шефов камер оказывались востребованными лишь на постое, для решения бытовых и судебно-административных вопросов. Каждой тактической единицей на походе и в бою управляли жандармы, специально назначенные командиром роты для этой цели.

Новый ордонанс также более детально расписывал походный порядок роты, ее расквартирование, уточнял некоторые элементы субординации. Так, готовясь к маршу, солдаты по первому сигналу труб сворачивали палатки и упаковывали свое имущество, по второму сигналу - собирались по подразделениям, по третьему сигналу - формировали общую колонну и выступали в поход. Для всех воинов роты вводилась обязательная перекличка, в связи с чем, жандармы предоставляли списки своих людей непосредственным дизанье, те - далее по команде кондюкто, который, в свою очередь, пересылал полный список роты в военный департамент, а дубликат оставлял при себе. Кроме того, упростилась процедура наказаний за те или иные провинности, и решения о штрафе принимались на местах, как кондюкто, так и дизанье.

Кардинальные изменения в организации регулярных рот произошли после издания Сен-Максиминского ордонанса в Трире (октябрь 1473 г.):

«Наивысочайший, благороднейший, могущественный и бесстрашный монсеньор герцог Бургундии, Брабанта и прочая. Имея неустанное рвение и желание обезопасить, защитить и приумножить благосостояние герцогств, графств, провинций, земель и поместий, кои по естественному праву перешли от его благородных предков под его сюзеренитет, и дабы обезопасить их от посягательств врагов и всех, завидующих благополучию благородного Бургундского Дома, а также стремящихся силой оружия либо преступными действиями подорвать достаток, честь и целостность сего благородного Дома и указанных герцогств, графств, провинций, земель и поместий, так же, как некоторое время назад, сформировал и учредил роты ордонанса, жандармов и стрелков и прочих, конных и пеших, кои, равно как и прочие люди, не могут постоянно пребывать в повиновении и добром отношении без закона и инструкций, в которых расписаны их обязанности по поддержанию дисциплины и добродетельного порядка, а так же для наказания и исправления их недостатков и ошибок. Поэтому наш бесстрашный монсеньор, после неспешных, долгих и зрелых размышлений выработал и утвердил следующие законы, уставы и постановления».

Отныне, рота состояла из 4 эскадронов-эскадр (escadres), распадавшихся, в свою очередь, на 4 камеры по 6 копий каждая. 25 копье эскадрона являлось личным копьем эскадронного командира - шефдэскадра (chief d’escadre). Три из четырех шефдэскадров назначались кондюкто, четвертый - герцогом, обычно, из числа оруженосцев своего Отеля.

В начале года кондюкто уведомлялись о своем вступлении в должность и приносили присягу на верность герцогу. Далее кондюкто формировали роты, составляли списки военнослужащих, которые и предоставляли герцогу в конце года. Тогда же, в ходе специальной церемонии, кондюкто вручались командирские жезлы, дубликаты герцогского ордонанса с необходимыми инструкциями и копии их ротных списков. При этом герцог лично приветствовал каждого кондюкто, обещая своевременные денежные выплаты, и заверяя в своем непременном желании продлить контракт в дальнейшем.

Параграфы ордонанса еще более ужесточали дисциплину: солдатам запрещалось богохульствовать, ругаться и играть в кости. Не менее утопично выглядела и попытка герцога привить своим бойцам плотское воздержание: многочисленных проституток, сопровождавших солдат в походе или на постое, следовало разогнать, оставив на каждую роту лишь по 30 из них.

Более здраво выглядел раздел, посвященный проведению учений: солдат тренировали на предмет овладения тактическими приемами, учили взаимодействию на поле боя, отрабатывали боевые построения.

Однако вскоре Сен-Максиминский ордонанс был дополнен несколькими инструкциями, текст которых не сохранился. О произошедших изменениях в организационной структуре рот сравнительно с положениями Сен-Максиминского ордонанса мы можем судить, благодаря сообщениям Оливье де Ла Марша.

В 1474 г., находясь вместе со своей ротой в рядах бургундской армии, осадившей Нейс, Ла Марш написал свой знаменитый трактат «Службы Отеля герцога Карла Бургундского Смелого», в котором, помимо всего прочего, оставил ценные замечания относительно организационной структуры ордонансовых рот:

«Герцог /имеет/ тысячу двести жандармов своего ордонанса, у каждого из которых есть вооруженный кутилье, и под /началом/ каждого жандарма состоят три конных лучника, сверх того каждый жандарм имеет трех пехотинцев, вооруженных арбалетами, кулевринами и пиками: таким образом, в копье /насчитывается/ восемь комбатантов, но пехотинцы не управляются своими кавалеристами».

О том, кем же «управляются» пехотинцы, Ла Марш пишет в другом абзаце:

«Итак, нам следует рассказать о службе пехотинцев, кои управляются рыцарем, шефом всей пехоты, и /его/ заместителем, кто отвечает за всех пехотных кондюкто. В каждой роте имеется три разряда пехотинцев, имеются капитан, конный жандарм и знаменосец с гидоном; и на каждые сто человек имеется конный жандарм-сотник, который несет другой, более короткий, флаг …, кроме того, там имеется на каждых тридцать одного человека один, называемый тридцатником, которому подчиняются все прочие»

Таким образом, согласно данным Ла Марша, ротная пехота делилась на 3 сотни под командой сотников-сантанье (centeniers), каждый из которых командовал тридцатниками-трантанье (trenteniers). Каждая тридцатка делилась на 5 копий по 2 пикинера, 2 кулевринье и 2 арбалетчика в каждом. Общее руководство ротной пехотой осуществлял шефдепье (chef de pied). Конные лучники по Ла Маршу были сведены в 4 эскадрона по 75 человек в каждом. На походе и в бою эти подразделения действовали отдельно от жандармов.

К сожалению, ни авторы Сен-Максиминского ордонанса, ни Ла Марш не указывают, как соотносились должности командиров эскадронов, камер, сотен и тридцаток в роте. Остается только предположить, что часть из них совмещалась. Например, командир первого эскадрона по совместительству был лейтенантом (заместителем кондюкто) роты, командир второго эскадрона по совместительству командовал всеми жандармами и кутилье роты, командир третьего эскадрона управлял всеми лучниками, а командир четвертого эскадрона начальствовал над пехотинцами, т.е. совмещал должность шефдепье. Каждым из 4 эскадронов жандармов, возможно, командовали лейтенанты (заместители) эскадронных командиров из числа командиров камер. Прочие командиры камер могли по совместительству занимать должности командиров эскадронов лучников и пехотных тридцаток. Общее число командиров различных уровней в роте, включая кондюкто, согласно данным Ла Марша, равнялось 24 (5 у жандармов, 5 у лучников, 13 у пехотинцев). Исходя из посыла, что все командные должности занимали жандармы, мы должны признать, что в таком случае как минимум 18 тяжелых кавалеристов роты (командиры лучников и пехотинцев) во время боя отвлекались на решение не типичных для конницы задач.

Так или иначе, столь многослойная и громоздкая система ротной иерархии, видимо, значительно усложняла процесс управления людьми во время марша и сражения. Каждый из пехотинцев и лучников роты имел нескольких непосредственных начальников: во время боя ими командовали одни люди, на марше - другие, в отпуск отправляли третьи. Бургундские военные функционеры не могли не понимать, что доставшаяся в наследство от Средневековья низшая административная единица «копье», объединившая в своем составе бойцов, призванных решать на поле боя совершенно разные задачи, безнадежно устарела. Выход из административно-тактического тупика, очевидно, был один: следовало разделить ротных бойцов на 3 административно независимых части - кавалерию, лучников и пехотинцев. Однако процесс этот в силу объективных причин затянулся до 1476 г., когда что-либо менять было уже поздно.

В мае 1476 г. в Лозанне Карл Смелый издал очередной военный ордонанс, в котором, наконец, попытался устранить административно-тактическое противоречие, вытекающее из обособленного положения пехоты. Отныне пехотинцы полностью выводились из состава рот и образовывали отдельные пехотные отряды (enfants pied, всего 4) по 1 000 человек в каждом. Каждый отряд делился на сотни, под командой сантанье. Сотни делились на четверти-кварты под командой квартонье (cuartonniers). Кварты делились на камеры по 6 человек (вероятно, 2 пикинера, 2 кулевринера и 2 арбалетчика или лучника), которыми командовали шефдешамбры. В бою пехотные отряды делились на две части по 500 человек в каждой и строились в две линии, один за другим. Согласно Лозаннскому ордонансу, роты состояли из 100 копий и 300 лучников. При этом лучники получили отдельную от жандармов организацию и делились, подобно пехотинцам, на сотни, кварты и камеры. Деление жандармов сохранило черты, прописанные в Сен-Максиминском ордонансе: 6 копий (в 1 копье - жандарм, кутилье и паж) составляли камеру, 4 камеры составляли эскадру, 4 эскадры представляли кавалерию роты.

Ордонанс по большей части был посвящен тактическим (боевое построение, походный порядок, устройство полевого лагеря) и дисциплинарным вопросам:

«Под страхом смертной казни герцог запрещает любому человеку, какого бы звания и должности он ни был, покидать квартал лагеря, который был определен ему под квартиру, или оставлять свой отряд во время похода, пусть даже и при отсутствии неприятеля. Также запрещается забирать продовольствие и прочие припасы, не платя при этом определенной суммы; так должно поступать и во вражеской стране. Наши любезные англичане, службой которых /герцог/ дорожит, не должны подвергаться оскорблениям или прочим притеснениям. Следует с уважением относиться к женщинам и детям противника. За изнасилование следует наказание смертью. Так же под /страхом/ строгого наказания солдатам запрещается клясться именем Бога, Святых евангелистов и богохульствовать. Все женщины легкого поведения должны оставить лагерь до начала боевых действий».

Лозаннский ордонанс (сохранился в итальянском переводе благодаря датированной 13 мая копии миланского посла Джакомо Панигаролы) стал последним крупным военным указом Карла Смелого, известным на сегодняшний день. О последующей реорганизации бургундской армии сохранились лишь косвенные свидетельства.

Так, согласно отчетам военного казначейства, Карл Смелый в 1476 г. провел окончательное деление своих войск по родам оружия. Все жандармы были сведены в 12 рот тяжелой кавалерии (по 100 бойцов в роте), все конные лучники - в 24 роты легкой кавалерии (по 100 бойцов в роте). Ордонансовая пехота была сведена в три корпуса по 1000 бойцов. Корпуса по-прежнему делились на сотни, четверти и камеры.

3. Процесс формирования ордонансовых рот.

Фактически назначенные герцогом кондюкто вводили роты в строй через год после своего назначения. Например, в течение всего 1471 г. ордонансовые роты пополнялись новобранцами и постепенно приближали свой количественный состав к задекларированным нормативам, которые официально были озвучены в Аббвилльском ордонансе. Так, состав роты Оливье де Ла Марша, расквартированной в январе 1472 г. в Аббвилле, включал 9 дизанье, 10 шефдешамбров, 79 жандармов, 293 конных лучника и 160 пехотинцев (94 пикинера, 34 кулевринье, 10 арбалетчиков и 22 пеших лучника). Постепенно рота Ла Марша доукомплектовалась и встала в строй (см. данные таблицы).

ТАБЛИЦА. Росписьличного состава рот №№ 1, 2, 3 на 1472 г.

№ роты

Кондюкто

Копья о трех лошадях

Конные лучники

Пикинеры

Кулевринье

Пешие стрелки

Итого

Оливье де Ла Марш

Жак де Гаршье

Жан де Ла Вьевиль

Роты формировались из волонтеров, которые прибывали на пункты сбора, проходили проверочную комиссию и зачислялись в состав подразделения.

Так, в журнале регистрации прибытия новобранцев для формирования роты №18 (кондюкто Жак де Доммарьен), который вел бальи Аваля Ги д’Узи, за три дня февраля 1473 г. значилось:

  • 18 февраля: 1 жандарм с 4 лошадьми, 4 пикардийских лучника;
  • 19 февраля: 6 жандармов, каждый с 4 лошадьми (2 жандарма из Бургундии, 2 -из Лотарингии и 2 -из Пикардии), 2 лотарингских арбалетчика;
  • 20 февраля: 2 жандарма, каждый с 4 лошадьми, оруженосец из Шатильона с 4 лошадьми и т.д.
  • 15 марта 1473 г. комиссары герцога проверили, как продвигалось комплектование роты №19 (кондюкто Жан де Жокур, сеньор де Вилларнуа): 44 жандарма и кранекинье, преимущественно выходцы из Савойи. Также в комплектующейся роте были заняты 2 из 4 должностей шефдэскадр - Антуаном де Салленово (в 1476 г. возглавит роту №10), рыцарем, и Жаком де Ла Сера, оруженосцем. При этом другая часть формируемой роты стояла гарнизоном в замке Шатильона.

Недокомплект волонтеров мог покрываться за счет феодального призыва. Например, в 1475-1476 гг. дворяне Валлонской Фландрии выставили арьербан для ведения боевых действий в Лотарингии, а также для насыщения гарнизонных частей в Пикардии. В документе присутствует следующая запись:

«Сеньор де Ваврен, старый рыцарь, желая послужить монсеньору /герцогу/, направил в Лотарингию своего бастарда в сопровождении трех жандармов и шести конных лучников; из них шесть лучников направлены в Сен-Кантен в ордонанс под началом монсеньора де Равенштейна».

Вероятно, речь идет об ордонансовой роте №6, командир которой, Бернар де Равенштейн, усиливал состав своих стрелков за счет феодального ополчения.

К исходу 1475 г. ордонансовые войска Бургундии (в т.ч. итальянские контингенты) включали в свой состав 20 рот. К выше перечисленным соединениям добавились следующие:

  • бургундская рота Жосса де Лалена;
  • бургундская рота Людовика де Суассона;
  • итальянская рота Никола де Монфора;
  • голландская рота Луи де Берлемона (в 1475 г. была расформирована);
  • итальянская рота Труало да Россано (в декабре 1475 г. была преобразована в роты Алессандро да Россано и Джованни-Франческо да Россано);
  • бургундская рота Жана де Доммарьена;
  • савойская рота Жана де Жокура;
  • испано-португальская рота Дени Португальского;
  • английская рота Джона Миддлетона (была переведена в гвардию);
  • итальянская рота Роджероно д’Аккроччамуро;
  • итальянская рота Пьетро ди Леньяно;
  • итальянская рота Антонио ди Леньяно.

Состав рот, особенно это касалось итальянских, голландских и английских контингентов, часто не совпадал с задекларированными нормативами. Английская рота первоначально состояла из 100 жандармов и 1 600 лучников. Рота Луи де Берлемона насчитывала 50 копий, 200 лучников и 400 пикинеров из Голландии. Итальянские роты, о чем будет сказано ниже, так же зачастую не соответствовали нормам численности и состава. Впрочем, к декабрю 1475 г. количество ротных копий было приведено к стандартной сотне.

Несмотря на трудности, связанные с комплектованием и финансированием ордонансового войска, его доля в вооруженных силах княжества неуклонно увеличивалась. В конце 1472 г. немногим больше трети всей бургундской армии состояло из солдат, поставленных на постоянное денежное довольствие. Так, канцлер Гийом де Югоне в своем докладе указал, что «Армия Бургундии» включала в свой состав 1 200 ордонансовых копий, 1 000 копий феодального ополчения для полевой армии и 800 - 1 000 копий гарнизонных войск. К концу 1475 г. регулярная армия составляла уже две трети от всех вооруженных сил княжества и продолжала увеличивать свой удельный вес. В самом начале 1476 г. были сформированы еще три ордонансовые роты:

  • итальянская рота Людовико Тальяни;
  • фламандская рота Жосса д’Эллюна;
  • итальянская рота Д. Мариано.

4. Вооружение и снаряжение ордонансовых рот.

Вооружение и снаряжение воинов ордонансовой роты было подробно прописано в Аббвилльском ордонансе (тексты Боэн-ан-Вермандуаского и Сен-Максиминского ордонансов незначительно корректировали первоначальные стандарты):

«Жандарм должен иметь полный комплект белой сбруи, трех добрых верховых лошадей стоимостью не менее 30 экю; у него должно быть боевое седло и шанфрьен, и на саладе перья наполовину белого, наполовину синего цвета, и то же на шанфрьене. Не предписывая доспехов для лошадей, герцог отмечает, что он будет благодарен тому жандарму, кто сей /доспех/раздобудет

Кутилье жандарма должен быть вооружен стальным нагрудником или стальным набрюшником (?) снаружи и бригандиной изнутри ; ежели он не сможет иметь таковые доспехи, то ему надлежит иметь кольчугу и снаружи бригандину. Кроме того, у него должен быть салад, /кольчатое/ ожерелье, малые верхние наручи, нижние наручи и /латные/ перчатки либо /латные/ рукавицы в зависимости от доспеха, который он будет использовать. Он должен иметь добрый дротик либо полу-копье с рукоятью и упором, а при нем добрый меч средней длины, прямой, который он может удерживать как одной, так и двумя руками, а так же добрый кинжал, заточенный с двух сторон и длиной в полноги

Лучник должен ездить на лошади стоимостью не менее 10 экю, одетый в жак с высоким воротником, заменяющим /кольчатое/ ожерелье, и с добрыми рукавами; он должен иметь кольчатую одежду или кольчугу-пальто под жаком, который /сшит/ из не менее, чем 12 слоев ткани, 3 из которых навощены, а 9 просто сшиты. Для защиты своей головы он должен иметь добрый салад без забрала; помимо крепкого лука и связки из 2 с половиной дюжин стрел, он должен быть вооружен длинным двуручным мечом и кинжалом, заточенным с двух сторон и длиной в полноги

Пешие кулевринье и арбалетчик должны иметь кольчугу. У пикинера должен быть выбор между жаком и кольчугой, и если он выберет кольчугу, он так же должен иметь нагрудник (glacon)»

Обычно, жандарм вооружал и снабжал конем своего помощника кутилье, а так же снабжал конем своего пажа (иногда жандармы снаряжали лучников). Воины всех остальных перечисленных категорий должны были вооружаться, преимущественно, за свой счет. Но существовали и централизованные поставки вооружения, касавшиеся, в основном, боеприпасов и осадного снаряжения:

«Артиллерийская служба, которой герцог приказал быть готовой к 1 апреля 1473 г. с учетом прошлых закупок для этой цели должна предоставить:

200 вужей, 1 600 свинцовых молотков без лезвия и наконечника, 1 000 других свинцовых молотков с лезвием, наконечником и крюком, 4 000 окованных пик, 600 рогатин, 600 деревянных заготовок /древков/ для ясеневых дротиков, 1 200 ясеневых заготовок для древков пороховых загрузок /прибойников или шуфл?/, 600 заготовок для полу-копий, из которых 300 из ивы и 100 из ели, шуфл 800, 300 окованных лопат, 150 железных лопат, 300 деревянных не окованных лопат, 800 ломов и 600 мотыг, 500 топоров двух видов, 300 серпов двух видов, 3 030 луков, изготовленных из дерева, закупленного герцогом и состоявшим из 4 300 заготовок из тисовой древесины, отремонтированных 600 старых луков, 600 футов антверпенской веревки, отремонтированных 100 саладов, 253 huvettes (?), 287 вужей, 623 пары /наконечников?/ копий, 172 кольчуги, 172 горжета, 80 шапелей, 98 crefs (?), 17 ручных мельниц, 50 древков старых луков, 100 закупленных новых древков луков, 50 чехлов с крышкой и 100 других чехлов без крышки, дабы хранить упомянутые стрелы и тетивы, и веретена /т.е. стрелы для креникина/, 50 малых ящиков для упаковки свинчатки для серпентин, 15 фонарей, 200 фитилей для фонарей, 80 телег, 200 отремонтированных ребристых павуа, хранившихся в Аррасе, покрытых кожей и масляной росписью белого и синего цвета с красным крестом Св.Андрея; закупленных 120 висящих /с бретелями?/ павуа и 120 отремонтированных прочих; закупленных 4 000 щитов ломбардского типа, расписанных в белый и синий цвета с красным крестом Св.Андрея и золотыми огнивами, закупленных 50 ребристых павуа, расписанных в черное, дабы прикрывать саперов <…>»

В мае 1476 г. Карл Смелый распорядился закупить в Лозанне несколько тысяч пик для своей армии.

5. Унификация ордонансовых рот. Ливреи и флаги.

Массовую одежду воинских контингентов средневековой Европы, несущую ту или иную унификационную геральдическую символику, принято именовать ливреями (livree, от лат. liberare - освобождать, наделять). Во французских текстах второй половины XV в. мы находим аналоги этого термина - пальто (paletot или paltot) и журнада (journades). Тот или иной вид одежды, наделенный геральдической символикой, также превращался в ливрею. Поэтому в хрониках и архивных документах встречается множество упоминаний о ливрейных робах, жакетах, хуках, акетонах (октонах) и пр.

Главным унификационным знаком, помещаемым на ливреи и вооружение бургундских солдат в XV в., был Андреевский крест, сначала красного цвета (при Жане Бесстрашном), затем белого (при Филиппе Добром) и вновь красного (при Карле Смелом). Ла Марш в своих «Мемуарах» привел легендарный рассказ о том, каким образом Андреевский крест стал главным символом бургундских правителей:

«После смерти первого христианского короля Бургундии правил Этьен, его сын, который был королем Бургундии в течение пятидесяти лет. Повинуясь воле Магдалины / т.е. новозаветной Марии Магдалины/ и будучи добрым католиком, он велел доставить из Марселя крест, на коем было распято священное тело сеньора Святого Андрея… И в знак преклонения перед Господом и уважения Святого Андрея сей король Этьен поднимал оный крест над своим войском во многих сражениях и войнах. С того времени и повелось у бургундцев почитать своим знаком крест Святого Андрея».

В действительности частица креста Святого Андрея появилась в Бургундии при Филиппе Храбром, который получил эту реликвию из монастыря Сен-Виктор в Марселе. Изображение Андреевского креста, как воинского унификационного знака, возможно, впервые было использовано бургундцами в битве при Оте (1408 г.). Более точные сведения относительно использования бургундскими солдатами изображения алого Андреевского креста относятся к 1411 г., когда началась открытая вооруженная борьба между партиями арманьяков и бургиньонов. Одновременно французские королевские войска, поддерживающие бургундцев, «сняли с себя прямой белый крест, который являлся истинным знаком короля, и приняли крест Святого Андрея, девиз герцога Бургундского»

В статье №33 Аррасского мирного договора (1435 г.) французский король официально признал за бургундскими солдатами право носить крест Св. Андрея вне зависимости от того, в рядах какой объединенной армии они на данный момент находились. Если раньше бургундцы, воевавшие в рядах французского королевского войска, теоретически были обязаны нести на своих одеждах и знаменах прямой белый королевский крест, то отныне их неизменной эмблемой становился «косой» Андреевский крест, получивший название «бургундского».

Крест мог быть составлен как из прямых перекладин, так и из сучковатых жезлов (т. н. «пнистый крест»). Последний фасон креста, вероятно, служил целям политической пропаганды и отражал эмблему Орлеана в виде сучковатого жезла.

В 1471 г. Аббвилльский ордонанс узаконил бело-синие ми-парти и красные Андреевские кресты среди различных воинских контингентов ордонансовых рот:

«Лучники и кутилье получат от герцога на первое время двуцветное синее и белое, поделенное ми-парти, пальто, а далее им надлежит одеваться подобным образом за свой счет. Они могут надевать эти пальто в присутствии лейтенанта и носить при штандарте капитана. Герцог так же дарует жандармам на первое время крест Св. Андрея из алого бархата, который они приложат к белой сбруе и который впоследствии они будут заменять за собственный счет».

Интересно, что текст ордонанса не содержит прямого указания на то, что на солдатские ливреи нашивались красные Андреевские кресты. Вместе с тем, имеется достаточное количество письменных и изобразительных свидетельств, подтверждающих соблюдение указа 1435 г. об обязательном ношении Андреевского креста на солдатской одежде. Например, в 1472 г. магистрат Лилля оплатил поставку материи для ливрей своих ополченцев, направленных в контингент бастарда Бургундского: «сорок недостающих онов сукна, половина из них синяя, половина - белая, по 14 су 6 денье за один он (aun - мера длины, равная, примерно, 1,2 м.) для пальто сорока лучников, пикинеров и пионеров…, и один он с половиной алого /сукна/ по 16 су за один он, чтобы употребить для креста Св. Андрея на оные пальто»

Ордонансовые роты, согласно сообщению английского герольда-пурсивана Блюменталя, видевшего их в сентябре 1472 г., имели по 3 флага: «каждая С копейщиков / т.е. рота жандармов/ имела штандарт и два паннона, один паннон для кутилье, едущих впереди, второй - для пехотинцев и штандарт для копейщиков».

В ноябре 1472 г. Боэн-ан-Вермандуаский ордонанс структурировал флаги регулярных рот. Главным ротным флагом, как и раньше, оставался штандарт командира роты - кондюкто. Вокруг него на походе и во время сражения собирались жандармы и кутилье. В роте так же было два гидона: большой - для конных лучников, и малый - для пехотинцев. Кроме того, в каждой из 10 дизаней роты имелось по два корнета, вероятно так же различных размеров: первый - для конных лучников, второй - для пехотинцев. Таким образом, в роте должно было быть 20 корнетов, 2 гидона и 1 штандарт.

В 1473 г. Сен-Максиминский ордонанс изменил и вместе с тем упорядочил использование флагов в ордонансовых ротах:

«Флаги различных кондюкто будут разного цвета. Корнеты каждой роты будут такого же цвета. Первый / т.е. корнет первого из четырех эскадронов роты/ будет нести большое золотое С, второй - два СС, третий - три ССС, четвертый - четыре СССС. Бандероли командиров камер / четыре в каждом эскадроне/ будут того же цвета, что и корнеты эскадрона. На первой бандероли первого корнета будет нанесена одна С из золота и ниже 1; на второй бандероли будет нанесена одна С и ниже 2; на третьей - одна С и ниже 3; на четвертой - одна С и ниже 4. Бандероль второго корнета или эскадрона будет четырежды нести два СС и ниже номера 1,2,3,4, согласно камер. Бандероли третьего эскадрона все будут нести три ССС и ниже, согласно камер, номера 1,2,3,4. Бандероли четвертого эскадрона будут нести четыре СССС и, согласно камер, номера 1,2,3,4».

Помимо 4 корнетов и 16 бандеролей, закрепленных на шлемах командиров камер, в каждой роте оставался главный штандарт и один гидон. Согласно сообщению Ла Марша, в 1474 г. под штандартом на походе и в бою собирались жандармы и кутилье, а под гидоном - конные лучники. Свою запись Ла Марш сделал в осадном бургундском лагере под Нейсом. К этому же времени относится еще одно ценное свидетельство очевидца:

«В то время герцог имел большой штандарт с изображением Св. Георгия, а так же различные гидоны и корнеты для частей придворных войск, лучников охраны и двадцати ордонансовых рот; штандарт первой роты был золотистым с изображением Св. Себастьяна, а так же девизом герцога, кремнем, огнивом, пламенем и крестом Св. Андрея. 2 - изображение Св. Адриана в лазурном поле, 3 - изображение Св. Христофора в серебряном поле, 4 - Св. Антуан в красном поле, 5 - Св. Николай в зеленом поле, 6 - Св. Иоанн Богослов в черном поле, 7 - Св. Мартин в кроваво-красном цвете, 8 - Св. Юбер в сером, 9 - Св. Екатерина в белом, 10 - Св. Юлиан в фиолетовом, 11 - Св. Маргарита в бежевом, 12 - Св. Авоя в желтом, 13 - Св. Андрей в черном и фиолетовом, 14 - Св. Этьен в зеленом и черном, 15 - Св. Петр в красном и зеленом, 16 - Св. Анна в синем и фиолетовом, 17 - Св. Иаков в синем и золотом, 18 - Св. Магдалина в желтом и синем, 19 - Св. Иеремия в синем и серебряном, 20 - Св. Лаврентий в белом и зеленом».


Рис. 6, 7. Штандарты и корнеты бургундских ордонансовых рот, 1472-1475 гг.

Исходя из приведенного текста, а так же анализа сохранившихся бургундских флагов и их рисованных копий, можно сделать вывод, что за каждой ордонансовой ротой был закреплен определенный «шефствующий» святой - практика, в общем-то обычная для европейских армий того времени: достаточно вспомнить «Отряд Св. Георгия» и «Отряд Знамени Св. Георгия» итальянских кондотьеров Висконти, Ландау, Урслингена и Барбьяно, братства арбалетчиков Св. Георгия, лучников Св. Себастьяна и кулевринье Св. Варвары фламандских и бельгийских городских коммун или французские ордонансовые роты, находившиеся под «небесным патронажем» Св. Михаила.

Еще одним неизменным компонентом ротных флагов был девиз и огниво - либо с крестом Св. Андрея (на штандартах жандармов и корнетах пехотинцев?), либо перекрещенными стрелами (на гидонах и корнетах лучников?) которые демонстрировали принадлежность роты к Бургундскому дому. Ротный кондюкто, если он был баннерэ, привносил в регламентированный «рисунок» своей части лишь свой «ливрейный» цвет - именно в этом ключе, на мой взгляд, следует трактовать фразу ордонанса: «Флаги различных кондюкто будут разного цвета». Так, например, в должности кондюкто роты №13 (Вероятно, Св. Андрея) в период с 1472 по 1477 гг. успели побывать три человека: Филипп де Пуатье, Жан де Лонгеваль и Фанасеоро ди Капуа. Как минимум три раза менялась и расцветка флагов Св. Андрея: черно-фиолетовая, бело-синяя и желто-белая. Как минимум трижды менялись цвета флагов Св. Петра: красно-зеленый, зеленый и красный. При этом известно, что в должности кондюкто роты №15 (вероятно, Св. Петра) в период с 1473 по 1477 гг. по очереди пребывали Валеран де Суассон, Людовик де Суассон и Филипп де Луайет.

В «Люцернской книге флагов» (Бернский Исторический музей) скопированы 4 однотипных бело-синих гидона Св.Анны, Св. Троицы, Св. Юбера и Св. Андрея, захваченных при Муртене. Чем вызвана такая экстраординарная, подчеркнуто герцогская расцветка флагов? Остается только гадать.

Еще одна загадка: подавляющее большинство известных на сегодняшний день бургундских корнетов противоречит положениям Сен-Максиминского ордонанса. Современный исследователь Николя Мишель писал в этой связи:

«К сожалению, автор не обнаружил ни одного флага, на котором номера и буквы, обозначавшие роту и эскадрон, были бы нанесены в точном соответствии с правилами, изложенными в ордонансе 1473; возможно, ко времени захвата флагов эти правила были изменены, либо в XVII веке художник неправильно скопировал символы».

При этом бургундские флаги явно подчинены некой системе. Так, на многих из них изображены регламентированные символы в виде литер «С», латинских цифр и небольших ромбов (я их буду обозначать символом *): корнет Св. Иакова Младшего «*I**», корнет Св. Варфоломея «С», корнет Св. Андрея «VIIJ», корнет Св. Филиппа «С/VI» (красное поле), еще один корнет Св. Филиппа «С/*III*» (белое поле), два бело-синих корнета (гидона?) Св. Георгия (?) «*III*» и «II».

«Фрибурская книга флагов» (Фрибурский архив) содержит изображение бургундского корнета (или его фрагмента), на красном поле которого, сразу после золотого Андреевского креста, помещены три переплетенных литеры «С». Этот флаг, да еще, пожалуй, упомянутый корнет Св. Варфоломея только и можно рассматривать в качестве примеров более или менее точного исполнения предписаний Сен-Максиминского ордонанса. Цифры «VIIJ» и «VI» свидетельствуют, что корнетов было явно больше регламентированных 4. О том, что предписания Сен-Максиминского указа относительно типизации флагов в роте и их практического использования не исполнялись уже в 1474 г., писал О. де Ла Марш, который сам в указанный период являлся кондюкто роты №1:

«В каждой роте имеется три разряда пехотинцев, имеется капитан, конный жандарм и порт-ансень (port-enseigne, т.е. знаменосец) с гидоном; и на каждые сто человек имеется конный жандарм-сотник, который несет другой, более короткий флаг-ансень (enseigne)»

Ла Марш так же отмечал, что ротные конные лучники были сведены в 4 эскадрона по 75 человек в каждом и имели общий гидон. Таким образом, согласно Ла Маршу, в ордонансовой бургундской роте образца 1474 г. имелись следующие флаги: 1 штандарт жандармов, 1 гидон конных лучников, 1 гидон пехотинцев и 3 ансеня (вероятно, корнеты большего размера) пехотных «сотен». Если предположить, что каждая пехотная сотня, сообразно своему административному делению, имела по 3 корнета меньшего размера, не указанных Ла Маршем, то число флагов в ротной пехоте возрастет до 12. В таком случае можно объяснить наличие цифры «VIIJ» на корнете Св. Андрея.

6. Полевой лагерь ордонансовых рот.

Резкий всплеск бургундской военной активности, совпавший с правлением Карла Смелого, вынуждал бургундскую армию значительное количество времени проводить в полевых лагерях. В связи с этим резко возросло значение службы палаток и шатров , возглавляемой мэтром тентов. Отмечая важность означенной службы и большую ответственность ее начальника, О. де Ла Марш писал:

« герцог оплачивает добрую тысячу тентов и тысячу павильонов для своих рот, для приема иностранных послов, для слуг и жандармов Отеля герцога; и для каждого похода мэтр тентов заготавливает новые тенты и новые павильоны на средства, /выделяемые/ принцем; одно только содержание упряжек, работа и закупка ткани обходятся более чем в тридцать тысяч ливров»

Временные жилища для полевых условий делились на:

  • тенты (tentes) - вертикально ориентированные шатры с круглым или овальным основанием, с одним, реже, двумя центральными опорными шестами;
  • тентеллеты (tentelletes) - шатры меньших размеров, часто с квадратным или прямоугольным основанием;;i>
  • павильоны или павийоны (pavillons) - горизонтально ориентированные палатки с двумя или более главными опорными шестами.

Разнообразие названий временных лагерных жилищ отражено в многочисленных документах той эпохи. Так, в учетной ведомости Лилльского арсенала за 1473 г. перечислены «отремонтированные старые тенты и павильоны, 271 закупленный квадратный павильон, 32 тента, деревянный дом для герцога, два павильона для герцога Бретонского, конюшня для упомянутого герцога»

Для Лотарингской кампании 1475 г. в бургундскую армию были направлены «дом герцога, для /транспортировки/ которого необходимо 7 повозок, 3 павильона, тент для герцога, 400 павильонов для ордонансовых рот и господ служб Отеля герцога, 350 новых конюшен, 26 тентов о двух шестах, 7 штук тентов для конюшни герцога, 2 тента для часовых, 16 штук прочих тентов и павильонов для мэтров».

В 1476 г. в лагерь бургундской армии в Ла-Ривьере были направлены «600 малых тентов и павильонов, 100 квадратных павильонов, 2 деревянных дома, 130 квадратных тентелетов, 50 квадратных тентов, 6 больших тентов и 6 больших квадратных павильонов, и еще один деревянный дом»

Количество людей и лошадей, размещаемых в стандартных армейских тентах и тентах-конюшнях, легко рассчитывается, благодаря архивной записи 1473 г.: «Кроме того, герцог приказал исходить из расчета 20 павильонов на 100 копий и один /павильон/ для кондюкто, стоимость которых составляла бы 2 804 флорина, и для каждой роты в 100 копий 101 конюшня, каждая на 6 лошадей, что в итоге для 16 рот составляет 1616 конюшен, цена которых из расчета 20 флоринов за конюшню, составит около 32 320 флоринов». Исходя из предписанной численности ордонансовой роты в 900 человек (800 комбатантов и 100 слуг), получается, что 1 павильон был рассчитан на 45 человек.

Судя по миниатюрам и гравюрам той эпохи (особенно стоит отметить серию эстампов В. А. Крюса «Павильоны и тенты герцога Бургундского» и миниатюры из «Хроник» Шиллинга и Шодолера, которые, все вместе, изображают именно бургундские полевые лагеря), а так же сохранившимся счетам на оплату работ бургундского художника Жана Аннекара, наружный слой палаток и шатров мог расписываться масляными красками или темперой. Чаще всего изображали крест Св. Андрея и огниво с языками пламени. Шатры знатных господ могли нести изображения их гербов. На флагштоках укреплялись яркие вымпелы-паннонсо из шелка (у знати) или льна.

Пологи шатров и палаток состояли из отдельных частей - крыши и пришнуровывавшихся к ней стенок (позднее крыша и стенки сшивались в одно целое). Центральные шесты основанием вкапывались в землю и укреплялись растяжками из канатов. Растяжки могли помещаться как внутри шатра (это хорошо видно на гравюре В. А. Крюса «Тент»), так и снаружи. Сохранилось несколько десятков бургундских канатных бухт для лагерного устройства (швейцарцы ошибочно принимали их за веревки для связывания пленных) - в Историческом музее Туна и в Историческом музее в ратуше Люцерна (инв. №877). Канаты сплетены из конопляных нитей, их средняя длина равняется 14 м. Бургундскую армию в ходе Лотарингской кампании 1475 г. сопровождали «2 прочих товарища, чтобы нести 4 ворота для натяжения тентов, 20 плотников для тентов и павильонов, 200 прочих установщиков тентов». На походе тенты и павильоны хранились в холщевых мешках.

В Лозаннском ордонансе (1476 г.) был прописан порядок разбивки полевого лагеря и его внутренняя структура. Очевидно, Карл Смелый создавал этот указ, находясь под впечатлением античных описаний полевого лагеря римской армии:

«Квартирьер отвечает за расквартирование армии в следующем порядке:

Каждая из частей лагеря, отведенная одному из армейских корпусов, прежде всего, должна быть разделена на два отдельных квартала для двух батальных линий, каждый из этих кварталов должен делиться на три части, первые две для рот и третья - для пехотинцев каждой батальной линии. Кроме того, кондюкто должны расположить отдельно жандармов и отдельно лучников своей роты, распределенных по эскадрам и камерам. Пехотинцы также должны жить сотнями, поделенными на кварты по 25 человек

Для каждого высшего начальника будет устроено жилье в центре его армейского корпуса, капитаны будут поселены в центре своих батальных линий, командиры рот - в центре их рот, командиры эскадр - в центре их эскадр, и командиры камер - в центре их отрядов»

Часто бургундский лагерь окружался сцепленными повозками, которые образовывали укрепленный периметр - вагенбург (нем. Wagenburg). Известны бургундские вагенбурги, которые устанавливались возле Версаля (1417 г.), Рюпельмонда (1452 г.), Монлери (1465 г.), Нейса (1475 г.), Лозанны и Муртена (1476 г.). Вот как выглядел бургундский вагенбург под Эклюзом (Слейсом) (1468 г.) в описании Жоржа Шателлена:

«Лагерь был превосходно организован, как ни один в мире; он походил на большой город, в котором тенты образовывали улицы и перекрестки, с площадями и рынками, на которых купцы продавали свои товары; и с тавернами, как в Париже. Сооруженные из повозок стены очень тщательно охранялись вооруженными людьми, так, что никто не смел к ним приблизиться»

На каждую ночь караул вагенбурга получал «ночной клич» и пароль:

  • воскресенье - «Иисус Христос»;
  • понедельник - «Дева Мария»;
  • вторник - «Св. Марк»;
  • среда - «Св. Иоанн Богослов»;
  • четверг - «Св. Иаков»;
  • пятница - «Святой Крест»;
  • суббота - «Св. Николай».

7. Итальянские роты.

В системе ордонансовой армии Карла Смелого роты, состоявшие из итальянских наемников, занимали особое место.

В 1465 г. два неаполитанских кондотьера Никола де Монфор, граф де Кампобассо, и Джакомо Галеотто, чьи отряды входили в контингент союзника Карла Смелого Жана Калабрийского, герцога Лотарингского, помогали бургундцам осаждать Париж.

В 1471 г. ряды бургундской армии пополнились контингентами итальянских наемников под руководством братьев Антонио де Корради ди Леньяно и Пьетро де Пьемонте ди Леньяно. С февраля по апрель 1472 г. рота Антонио, старшего из братьев, в составе 100 копий была расквартирована в пикардийском городе Корби, на границе с Францией.

Следует отметить, что первоначально Карл Смелый оценивал итальянских наемников, как наиболее дисциплинированных, опытных и воинственных солдат Европы. Очарованный античной историей и подвигами Александра Великого, Ганнибала, Помпея и Цезаря, бургундский герцог ожидал увидеть в итальянских бойцах потомков непобедимых римских легионеров. Неслучайно Карл Смелый вел переговоры с правительством Венеции относительно возможности привлечения на свою службу знаменитого венецианского кондотьера Бартоломео ди Коллеони, который, как планировалось, должен был «привести 1000 итальянских жандармов и 1500 пехотинцев, дабы служить герцогу Бургундскому в течение трех лет». Переговоры продолжались два года, пока окончательно не зашли в тупик.

29 сентября 1472 г. Карл Смелый заключил контракт с неаполитанским кондотьером Труало де Муро да Россано, который возглавил итальянскую роту на бургундской службе в составе 150 «итальянских копий» (в 1 копье - 1 жандарм, 2 кутилье, 2 вооруженных слуги и 1 паж), 100 конных арбалетчиков и 200 пехотинцев-провизионати .

В контракте, составленном на латыни, расписывалось вооружение воинов, их зарплата и сроки комплектации роты. Жандарму надлежало иметь полный доспех «итальянского образца» с плюмажем на шлеме, кутилье вооружались шлемами-саладами, кирасами, наручами и дротиками, кирасу носил и один из вооруженных слуг. Плата за службу устанавливалась в следующих размерах:

  • жандарм - 30 франков;
  • конный арбалетчик - 7,5 франка;
  • пехотинец - 6 франков.

Месячное жалование самого Труало да Россано («кондюкто и капитана итальянской роты») составляло 100 экю (150 франков 32 су). При этом в январе 1473 г. Россано должен был получить ссуду в размере 21 500 экю для комплектования роты. Кроме того, в контракте прописывался ряд деталей. Так два сына Труало, Алессандро и Джованни-Франческо, принимали командование над отрядами в 50 копий из состава роты отца, сама рота должна была покинуть Италию до 1 марта 1473 г. и 1 апреля встать под бургундские знамена.

Россано уложился в сроки, прописанные в контракте, весной 1473 г. привел сформированную роту в Бургундию и, согласно предписанию комиссаров герцога, занял квартиры в городе Сален и его окрестностях.

Одновременно с ротой Россано под бургундские знамена встали 100 итальянских копий «о шести лошадях» Джакомо де Виши, графа де Сен-Мартена. 10 ноября 1472 г. Карл Смелый заключил контракт с графом Кампобассо, который поступил на бургундскую службу в качестве капитана наиболее многочисленного наемного итальянского контингента. В январе 1473 г. подобный контракт с бургундским герцогом заключил и старый соратник Кампобассо Джакомо Галеотто. При этом Галеотто привел с собой отряды лично отобранных им кондотьеров Оливеро да Соммо, Джакомо да Мантуи, Антонелло ди Вероны и других.

Бургундские чиновники периодически устраивали смотры итальянским ротам, сверяя фактический численный состав с оговоренным в контракте. Так, 29 мая 1474 г. в Монжюстене был проведен смотр роты Россано, который выявил 96 копий «о шести лошадях» (вместо положенных по штату 150), 128 конных арбалетчиков (вместо 100) и 333 пехотинца (вместо 200). Генеральный капитан Бургундии Клод де Нефшатель, руководивший проверкой, указал Россано на расхождения, затруднявшие оплату службы. Впоследствии Россано выправил ситуацию и привел численный состав роты в соответствие с контрактной росписью.

7 июня того же года в Люксе был проведен смотр роты графа де Сен-Мартена, который выявил 102 жандармов (вместо положенных 100). Однако при этом на каждого жандарма приходилось не 5 помощников-аукзилиев, а значительно меньше (вместо положенных по штату 600 лошадей в наличие оказалось только 512). Сен-Мартен объяснил некомплект людей и лошадей тем, что часть солдат дезертировала, поскольку была недовольна шестимесячной задержкой выплаты жалования (по контракту положено было производить расчет 1 раз в 3 месяца). В итоге Генеральный финансист Бургундии Жан Вюри выделил деньги лишь на оплату службы 86 копий из состава роты Сен-Мартена.

В начале июня 1475 г. под Нейсом были проведены смотры наемных итальянских контингентов. В роте Кампобассо в строю оказалось 237 жандармов, 132 конных арбалетчика и 164 пехотинца. В роте Галеотто проверка выявила 144 жандарма, 294 пехотинца и 25 нонкомбатантов. Рота Сен-Мартена была доведена до стандартной численности в 100 копий «о шести лошадях» и 300 лучников. К ней были приписаны 27 немецких кулевринье и 13 нонкомбатантов. До стандартного состава были доведены и роты Роджероно д’Аккроччамуро, графа де Челано, и братьев Леньяно. Причем сделано это было за счет численного состава отряда Кампобассо. Последний терял не просто своих солдат, но также привилегированное положение капитана самого большого наемного контингента и, конечно же, главный материальный стимул любого наемника - деньги. Вероятно отголоски обиды графа Кампобассо, связанной с перетурбацией его роты под Нейсом, сыграли не последнюю роль в трагических событиях, развернувшихся в окрестностях Нанси в конце 1476 - начале 1477 гг.

Согласно списку от 29 мая 1474 г. в числе 242 солдат роты Россано, отмеченных именами, преимущественно ломбардцев, было 7 немцев, 7 славян, 5 савойцев, 3 грека, 2 бургундца и 2 испанца. Большая часть собственно итальянского контингента кавалеристов состояла из жителей таких городов, как Милан (19 человек), Венеция (16 человек), Верона (10 человек), Кремона (8 человек), Парма (8 человек), Брешия (7 человек), Павия (7 человек) и т.д.В послужных списках часто отмечалось только имя жандарма и место его рождения, например: Якобо из Вероны, Лауренцио из Модены, Сальватор из Новары, Джанни из Брешии, Карлос из Феррары, Франциско из Вероны, Паоло из Модены. Встречались и совсем простые варианты: Доменико-Ломбардец, Флорентиец, Моденец.

На основании сохранившихся архивных данных можно проследить боевой путь тех или иных итальянских рот на бургундской службе. Так, рота Россано с апреля 1473 г. была дислоцирована в Бургундии, имея штаб-квартиру в Залене. В январе 1474 г. рота стояла гарнизоном в Раневе, после чего убыла в Ниверне, где противостояла французским силам втожения. 14 ноября 1474 г., совместно с ротой Антонио ди Леньяно, солдаты Россано участвовали в неудачном бою под Эрикуром. Весну следующего года рота Россано встретила в окрестностях Понтайе, где воевала со швейцарцами. Сам Россано с 30 копьями стоял гарнизоном в пограничной крепости Шато-Ламбер. В сентябре 1475 г. рота приняла участие в Лотарингской кампании в составе корпуса Антуана Бургундского.

В декабре на базе расформированной роты Россано было создано две новых роты под командой его сыновей, Алессандро и Джованни-Франческо. 2 марта эти роты приняли участие в сражении при Грансоне, а за тем вместе с остальной бургундской армией были сконцентрированы под Лозанной. Сам Труало да Россано был назначен капитаном баталии, куда входили роты обоих его сыновей и отряд в 1000 пехотинцев. В ходе сражения при Муртене итальянские роты понесли тяжелые потери (до 2/3 личного состава по оценке Панигаролы). Была разбита и рота Джованни-Франческо, а сам командир роты погиб.

После разрыва союзного договора между Бургундией и Миланом (9 августа 1476 г.) Труало вернулся в Италию. Его сын Алессандро, командуя ротой, пережил катастрофу при Нанси, после чего заключил контракт с наследницей Карла Смелого, Марией, и продолжил службу под бургундскими знаменами.

Близкое знакомство с итальянскими наемниками вскоре избавило Карла Смелого от иллюзий на их счет. Ломбардцы оказались обычными «солдатами удачи», не лучше и не хуже других, алчными, разнузданными и не столь воинственными, как хотелось герцогу. Среди наемников было немало уголовников, скрывающихся от итальянского правосудия под крестом Св. Андрея. Кто-то из них пытался ускользнуть от вендетты, ожидающей его дома, кто-то просто желал заработать денег, не сильно рискуя при этом собственной шкурой.

Первое же поражение Карла Смелого в битве при Грансоне привело к массовому дезертирству итальянских наемников. Герцог пытался бороться с этим, вводя систему штрафов. Однако вычеты из жалования, которое и так-то платилось крайне не аккуратно, озлобляли оставшихся солдат и капитанов. После Грансона дезертировал граф Джиберто да Корреджо, который увел с собой 50 копий. После Муртена дезертировал Людовико Тальяни, успевший при этом сорвать бургундский план похищения Филиберта, юного герцога Савойского.

Расквартированные итальянские роты часто становились бичом Божьим для окрестных жителей. Так, в 1474 г. магистрат Дижона наотрез отказался разместить в городе ломбардский гарнизон, а также потребовал компенсации за бесчинства, творимые солдатами из роты Труало да Россано. В апреле следующего года вооруженные до зубов ломбардцы отбили у тюремной охраны Дижона одного из своих соотечественников, обвиненного в разбое.

Тем не менее, в последние годы Бургундских войн роты итальянских наемников стали самой значительной частью армии Карла Смелого, заплатив за поражение герцога наибольшими потерями личного состава.

8. Оценка боевых качеств ордонансовых рот Карла Смелого.

В целом, национальный состав ордонансовой армии Карла Смелого, как уже было указано выше, отличался большой пестротой. Собственно бургундский элемент был сильно «разбавлен» фламандцами, пикардийцами, геннегаусцами, голландцами, савойцами, испанцами, португальцами, англичанами и итальянцами (ломбардцами), причем среди последних встречались даже мавры.

Столь многонациональный состав крайне отрицательно влиял на дисциплину и степень взаимодействия в бою. Можно с уверенностью утверждать, что бургундскую армию разъедали глубокие внутренние противоречия, резко снижавшие боевую эффективность. Особенно ярко это проявлялось на длительных стоянках и во время осады. Так, пикардийцы отказывались жить в совместном лагере с итальянцами, обвиняя последних в пристрастии к содомии. При этом находились очевидцы, которые утверждали, что трупы ломбардцев якобы ужасно пахнут.

Англичане, отличавшиеся атлетическим сложением и задиристым нравом, устраивали неоднократные солдатские бунты и драки с бойцами других национальностей. Жертвой одной из таких потасовок, случившейся в лагере под Нейсом, едва не стал Карл Смелый, самих же англичан после этого убивали по всему лагерю, а их имущество грабили.

В Лозаннском лагере в мае 1476 г. произошла массовая драка между ломбардцами с одной стороны и англичанами, пикардийцами и гельдернцами с другой. При этом «союзники» планировали полностью разорить итальянский квартал лагеря. Панигарола с ужасом отмечал в своих донесениях, что каждый день в бургундском лагере кого-то непременно убивают, и что он сам опасается за свою жизнь.

Бургундская армия представала перед взором далеких от военных будней наблюдателей грандиозной военной машиной: шпалеры жандармов в сверкающих на солнце доспехах, отряды лучников в единообразных ливреях, первоклассная артиллерия, лес красочных шелковых знамен, плещущихся на ветру, звуки труб и барабанная дробь, белоснежное покрывало из шатров и палаток гигантских полевых лагерей, превышающих по своим размерам многие европейские города! Но за блестящим фасадом скрывались гибельные метастазы разложения и межнациональной вражды. Поэтому бургундское войско, переполненное наемниками, не получающими вовремя жалование и ненавидящими друг друга, стало легкой добычей для однородных национальных ополчений менее искушенного в военном деле противника.

Публикация:
XLegio © 2012


Копьё

КОПЬЁ

1. КОПЬЁ , -я́; мн. ко́пья, -пий, -пьям; ср. Колющее или метательное оружие, состоящее из длинного древка с острым металлическим наконечником. Пронзить копьём. Вооружиться копьями. Метание копья (вид лёгкой атлетики).

◊ Ко́пья ломать. С жаром спорить о чём-л., защищать, отстаивать что-л.

◁ Копьецо́, -а́; ср. Уменьш.

2. КОПЬЁ , -я́; ср.

◊ Без копья́. Разг.-сниж. Без копейки, совсем без денег. Ни копья́ (нет). Разг.-сниж. Ни копейки денег, ничего, нисколько.

копьё

1) колющее оружие - древко с каменным, костяным или металлическим наконечником. Известно с палеолита. В древнем мире и в средние века - главное оружие пехоты и конницы. 2) Легкоатлетический снаряд для метания; деревянный или металлический древко с острым наконечником; длина 2,6-2,7 м (для мужчин) и 2,2-2,3 м (для женщин), масса 0,8 и 0,6 кг (соответственно).

КОПЬЕ

КОПЬЕ, холодное, колющее или метательное, оружие - древко с каменным, костяным или металлическим наконечником, общей длиной от полутора до пяти метров.
Копье известно с эпохи раннего палеолита и первоначально представляло собой заостренную палку, позднее к древку стали привязывать каменный наконечник. В бронзовом веке появляются металлические наконечники, изменился способ крепления наконечника к древку; если в каменном веке он привязывался с внешней стороны древка за хвостовик, то в эпоху бронзы наконечник либо одевался на древко, либо сам расклинивал древко. Кроме того, при наличии внешних кольцеобразных ушек, наконечник привязывался к древку шнурком.
В Древней Руси копье являлось одним из самым распространенных видов вооружения. Древнерусское копье состояло из древка - ратовища и железного или булатного наконечника, состоящего, в свою очередь, из пера (клинка (см. КЛИНОК) ), тулеи (трубки, куда вставляется древко), шейки (между тулеей и пером). Позднее у русских копий появилось яблоко - расширение на шейке. Железная заостренная оковка на конце древка, служившая для упора в землю, называется подтоком. Для скрепления ратовища с наконечником в тулее обычно делалось два круглых отверстия, в которые вбивались гвозди - загвоздки. Русские копья 11-14 веков имели в большей части плоскую, листовидную форму. В этот период копья с жаловидным острием встречались гораздо реже и связываются археологами с культурами сибирских и финно-угорских народностей. Длинные граненые копья получали широкое распространение в России с 16 века в связи с усилением кольчуги (см. КОЛЬЧУГА) на груди и спине сплошными металлическими пластинками - зерцалами. В 16 веке от тулеи копья начинают оттягиваться помочи, или пожилины, усиливающие древко копья в верхней части. Они особенно усиливаются в 17 веке, когда русское копье поступает на вооружение копейных рот нового строя.


Энциклопедический словарь . 2009 .

Синонимы :

Смотреть что такое "копьё" в других словарях:

    Копь, и; мн. копи, ей … Русское словесное ударение

    См. Копи … Энциклопедический словарь

    копьё - копь/ё [й/о] … Морфемно-орфографический словарь

    Русский топоним. Копьёво деревня в Кологривском районе Костромской области (ОКАТО 34 212 824 003). Копьево деревня в Муромцевском районе Омской области (ОКАТО 52 234 822 003). Копьёво посёлок городского типа, административный центр… … Википедия

    КОПЬЁ1 Брать/ взять на копьё что. Разг. Устар. Захватывать что л. штурмом, приступом. Ф 1, 255. Егорьево копьё. Сиб. Полевая дикая гвоздика. СФС, 69. Биться в копья. Сиб. Ревностно защищать кого л., что л. ФСС, 12; СРНГ 14, 307. Ломать (приломить … Большой словарь русских поговорок

    Толковый словарь Ушакова

    1. КОПЬЁ1, копья, мн. копья, копий, ср. Колющее оружие, состоящее из длинного древка с металлическим острием; то же, что пика. В древности воины были вооружены копьями. Метание копья (один из видов спортивных упражнений). ❖ Копья ломать из за… … Толковый словарь Ушакова

    Копьё, копья, копья, копий, копью, копьям, копьё, копья, копьём, копьями, копье, копьях (Источник: «Полная акцентуированная парадигма по А. А. Зализняку») … Формы слов

    копьё - копьём копьё, копьём … Словарь употребления буквы Ё

    КОПЬ, копи, жен. см. копи. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935 1940 … Толковый словарь Ушакова

Книги

  • Тамерлан. Копьё Судьбы , Семенова Татьяна Ивановна. `... И собрал Тимур всех воинов своих и подошёл к пределам Рязанской земли, взял город Елец, и много людей замучил и стоял на одном месте пятнадцать дней, и убоялся воевать Русскую землю, не…
Примерка © 2024 КотоМания - Информационный портал